Люби – и делай, что хочешь! Любовь важнее всего. Но какая

На вопрос Люби Бога и делай всё что ты хочешь.(Августин) заданный автором человек лучший ответ это Все очень просто, По настоящему любящие Бога, не будут делать намеренно дурные дела! У вновь рожденных меняется психология...

Ответ от супоросая [гуру]
А апостол?
1Кор. 10:23
"Все мне позволительно, но
не все полезно; все мне позволительно, но
не все назидает. "

Ответ от Конрад Ройтов [гуру]
А как Вам шахиды и Джихад с Газаватом? Или Аллах - не Бог?

Ответ от словосочетание [гуру]
Тут не всё так просто, как может показаться духовно необразованному со стороны (не из Церкви) . Вот что по этому поводу говорил Иисус:
«Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди» (Иоанна 14:15).
«Кто имеет Мои заповеди и соблюдает их, тот любит Меня» (Иоанна 14:21)
Таким образом, говорить "я люблю Бога" и действительно Его любить - не одно и то-же.. . 😉
P.S. Блаженный Августин это конечно знал и имел право так высказываться, что бы тут кто не думал.

Ответ от Невролог [гуру]
Любить не значит делать, что хочешь, это Августин сказал не Бог. Любовь же Бога заключается в том, чтобы исполнять Его заповеди.

Ответ от Виталий Безверхий [гуру]
Нельзя делать все, что хочешь, если оно противно Богу. Нужно делать то, что угодно Богу и не выгодно дьяволу.

Ответ от Ольга, Девора. [гуру]
Почему же ни слова? Говорите. Но мы должны помнить при этом что "Б-г на небе, а ты на земле; поэтому слова твои да будут немноги. " Екклесиаст 5 глава.

Ответ от Перитонит [активный]
Автор глупость сморозил. Ты почитай сначала то, о чем пишешь. Эта мысль слишком глубока. Попробуй по-настоящему любить Бога, и если ты Его реально любишь, ты не будешь творить зло и то, что Его ранит.
Простой пример. Я люблю своего Отца. Он заботится обо мне, оберегает всю мою жизнь, отдает всего себя мне, все силы, все время. А я пойду и убьюсь насмерть на тачке, потому что бухой решил телок покатать по встречке. Если я так готов делать, значит стоит задуматься, а люблю ли я своего отца, ценю все его жертвы для меня? Видимо, нет.
Вот в чем смысл этой фразы. Заведомо, если я Люблю Бога, то могу делать все, что хочу, потому что в истинной любви кроется отвращение ко всему греху, ко всему разрушающему.

Ответ от Teplaska [активный]
Да, Перитонит верно сказал. Настоящая любовь проявляется в исполнении заповедей, как и любовь к родителям - в послушании в том числе. Если ты очень любишь родителей, то понимаешь, как это. А Бога, как известно, нужно любить еще больше! То есть, любящие его даже помыслить не могут, скажем, заблудить с молоденькой красавицей с работы или даже не пойти в храм в воскресение. Все нам можно, но не все полезно.
Вообще, смысл спасения довольно прост - любите. Любите всех и вся, всех прощайте. И больше всего любите Бога. Из этого все и складывается. Ты и заповеди будешь исполнять, и с грехом бороться.

Чтобы жизнь пришла в порядок, не нужно соблюдать сотни правил. Достаточно ставить на первое место действительно важные вещи. Ходить в церковь, исповедоваться, любить – это просто, говорит архимандрит Андрей (Конанос).

Два простых правила

Есть вещи, которые являются основными, главными в нашей жизни.
Церковь не сводится к схоластике или совокупности каких-то диалектических приемов. Она не отвлекает на это твое внимание, не говорит: «Сейчас надо делать так, а потом – вот так, и давай-ка посмотрим, что написано по этой теме! Вот, значит, так и надо делать». И начинается – голова идет кругом, чувствуешь себя будто в Ветхом Завете, где на каждый шаг приходится сотня правил, так что живешь и трясешься, как бы что не нарушить, – постоянный стресс.
«Нет! – говорит Церковь. – Господь подарил вам свободу, чтобы вы были не рабами, а свободными людьми, твердо стоящими на собственных ногах».
Да, но как же быть в таком вот случае? И в таком?
«Для этого, – говорит Церковь, – чтобы вы не путались, Я даю вам несколько основных правил. И если будете их выполнять, все остальное придет само собой».
Первое. Научись любить. «Люби – и делай, что хочешь», – говорит блаженный Августин.
Все просто. Церковь не учит: «Когда приезжает свекровь, говори ей то-то и то-то». Нет. Когда любишь человека – даже если с ним непросто, – любовь научит, как вести себя с ним. Это нетрудно.
Если я люблю, то могу провести хорошую передачу, могу правильно ответить на вопрос, дать верный совет на исповеди – потому что любовь, как учат святые отцы, дарует озарение и знание.
Любовь просвещает, дает возможность правильно понять другого человека, познать волю Божию – потому что душа, исполненная любви, тесно соприкасается с Богом, Который есть любовь. Бог – любовь, ты – любовь, вы входите в соприкосновение друг с другом и начинаете общаться. Так узнается воля Божия.
Второе правило. Научись исповедоваться. Научись произносить свои грехи перед священником – как на приеме у врача, когда, засучив рукав, пациент показывает рану на руке и говорит: «Вот здесь болит. Я упал, поранился, и теперь течет кровь, нагноение…» Говори обо всем, что тебя беспокоит, открой свои раны – маленькие, большие, – расскажи о них.
Ходить в церковь, исповедоваться, любить. Все просто. Так сказал мне один пожилой монах в монастыре преподобного Дионисия на Афоне. «Вот такие простые истины, – сказал он. – Передай это и другим людям».Это очень помогло мне в жизни.
Во время Литургии душа вкушает хлеб, укрепляется. Божия благодать укрепляет тебя, и начинаешь тверже ступать по земле. И одно дело – слушать меня здесь, а другое – пойти на Литургию, чтобы благодать облила тебя с ног до головы. Радиопередача не источает Божию благодать – так, как это происходит на Литургии, – потому что на Литургии мы видим святую Чашу с Пресвятым Телом и Кровью Господа нашего.

Прикоснись к Нему

Евангелие – это приглашение на брак, брак Господень. А что это за брак? Святая Евхаристия. Мы приходим и говорим: «Вот Жених, здесь!» А невеста? Это твоя душа. Жених и невеста – разве это не брачный пир? И когда читаешь Священное Писание, слова Христа, – это Жених зовет тебя на Свой пир, за Свой свадебный стол, брачную трапезу. И если ты не идешь, то какими бы священными ни были слова Евангелия, их недостаточно.
Возлюбленные братья наши – к примеру, протестанты – тщательно изучают Новый Завет, у них такие хорошие беседы, проповеди, но где же Тайная Вечеря? То есть люди получают приглашение на Свадьбу, но не идут. Не идут разделить радость, не идут на пир, не вкушают праздничной трапезы. Остаются голодными.
Знаете, почему? Потому что, если постоянно получать приглашения, но никуда не идти, радости не почувствуешь. Тебя не будет на фото, не будет на видео, ты не попробуешь вкусных блюд, не обнимешь Жениха, Невесту, не почувствуешь радостной атмосферы праздника. Правда.
А мы слушаем Господа, но, приходя на Литургию, уже не просто слушаем Его, а прикасаемся к Нему, соединяемся с Ним, причащаемся с Ним.Любовь, смирение, Божественная Литургия, Святое Причастие – если ты готов, если поисповедался, получил необходимые наставления от духовника, то принимаешь участие в Таинстве.

Твое тело пахнет землей

В Лествице говорится, что даже если человек поднялся на самую высокую ступеньку, нельзя прекращать молить Бога об отпущении грехов. Не переставай чувствовать себя грешным, убогим человеком; не забывай об ответственности за свои поступки; не забывай, что ты ограничен.

Даже если прошел всю Лествицу – ты человек.
Твое тело пахнет землей. Ты – земля, грязь и прах, как бы высоко ни поднялся.
Ни в чем нельзя быть уверенным. Поэтому будь смиренным: смирение дает уверенность. Тот, кто внизу, может подняться высоко; а кто высоко – смотри, как бы не упасть. Хорошая вещь смирение. И молитва.
Никогда нельзя переставать молиться, даже если миру приходит конец. «Но у меня нет времени!» Скажи просто: «Господи, помилуй меня! Я люблю Тебя, помоги мне, не оставляй меня! Возьми жизнь мою в руки Твои, Господи! Я все вручаю Тебе – свою жизнь, детей, здоровье. Господи, спаси меня, я хочу любить Тебя, жить для Тебя!»
Вот так. Почему ты постоянно жалуешься, что не успеваешь молиться? Не можешь долго – хорошо, помолись кратко. Живи Богом, почувствуй Христа в себе в этот миг, когда произносишь Его имя – Господи Иисусе Христе, помилуй мя! Почувствуй Его в себе, пусть имя Христа опьяняет твою душу! Слиться, соединиться с Ним, стать одним целым… Произноси имя Христа.
А вместо этого от тебя только и слышно: «Нет времени, нет времени…» Почему?
Один пожилой священник как-то спросил меня:
– Отче, скажи, к тебе на исповедь приходил когда-нибудь человек со словами: «Батюшка, мне так много нужно молиться, что я не успеваю ничего приготовить! Я молюсь так много, что не успеваю работать! Так часто читаю Евангелие, что не успеваю поесть!»
– Нет, такие люди ко мне не приходили, – ответил я.
– И ко мне тоже, – сказал он.
Но разве это, наоборот, не норма – прийти и сказать подобное? Побольше бы таких «безумцев»… Безумцев? Вообще-то это должно быть совершенно естественной потребностью. А у нас все наоборот: «Если успею все приготовить, помолюсь. Если смогу выспаться, пойду в церковь», – вот как мы говорим. А это ошибочная, в корне неверная позиция.
Потому я и говорю, что если человек начнет правильно воспринимать некоторые вещи, ставя их на первое место – туда, где они и должны быть, – то все остальное постепенно придет в норму само собой.

Когда мне все надоело, я увидела Бога

Это как неправильно застегивать куртку: если верхнюю пуговицу застегнуть на вторую петлю, то последняя пуговица будет болтаться. А начнешь застегиваться в правильной последовательности – все будет в порядке.
Так и с молитвой. «Помолюсь, а потом поем. Помолюсь и пойду на работу». Молитва должна быть твоей жизнью, именно она должна быть основным источником дохода. То есть как это? Какие могут быть доходы, если не крутиться, не спешить на работу с утра пораньше? Да, но на то, чтобы крутиться и спешить, дорогой друг, нужно Божие благословение. Нужны силы, здоровье, благодать Божия. Стóит Господу на минуту отвести от нас взгляд, как говорится в Псалтири, и вся наша беготня, все усилия сведутся к больничной койке. И деньги, заработанные за год, пойдут на оплату недельного пребывания в больнице. Понимаешь? Так что лучше без этого.
Правда, и в больнице может произойти то, о чем мне как-то написала одна женщина: «Когда я лежала в больнице, то впервые почувствовала Бога. Я целыми днями смотрела в потолок, глядела на лампы, шторы, стены – и все это мне так надоело, что я решила поднять глаза повыше. И увидела Бога».
Видишь? Когда все хорошо, ты не молишься. И Господь говорит: «Дитя Мое не понимает, куда идет, куда бежит». И ставит твою жизнь на небольшую «паузу». Один «звоночек» – ты не реагируешь; второй – снова нет реакции. Наконец, оплеуха – опять ничего. Другая оплеуха, посильнее – человек все равно не понимает окончательно. «Ну, тогда в больницу ненадолго», – говорит Господь.
И вот ты лежишь в больнице, смотришь на то, что происходит вокруг, и видишь, что действительно представляет собой человек, что представляешь ты, и начинаешь думать о смысле жизни, своих проблемах и о том, каким неблагодарным ты был, пока не заболел.«Господи, – говоришь ты, – да если я поправлюсь, то днем и ночью буду благодарить Тебя! Что ж такое! Не могу больше лежать здесь! У меня все затекло, онемело…» А помнишь, сколько лет ты свободно двигался? Разве ты благодарил за эти годы? Нет. А теперь, на больничной койке, ты понял, что, когда можешь ходить – нужно благодарить Бога.
Вот и молодец. Ты понял очень важную вещь. И в больнице произошло исцеление – в первую очередь не тела, а души. Ты выздоровел душой. Если ты понял, что здоровье – это дар, ты большой молодец. Выздоровел и теперь говоришь: «Спасибо!»
Когда с главным – полный порядок, все остальное складывается хорошо само собой. Поэтому люби Христа!

Сергей Худиев

Где Дух Господень, там свобода (2кор. 3:17).

Мы говорим, что главное в христианстве – это любовь; в самом деле, Бог есть любовь, как пишет Апостол. Любовь важнее обрядов, любовь важнее богословских тонкостей, любовь важнее всего. С этим наши нецерковные собеседники охотно соглашаются; но я бы обратил внимание на то, что здесь имеет место культурное недоразумение – Апостол и обычный современный человек, говоря «любовь», имеют в виду несколько разные вещи.

Высказывания «любовь важнее всего» или, как сказал , «люби Бога и делай что хочешь», истинны в их библейском и церковном контексте. Однако людей, находящихся вне этого контекста, они могут сбить с толку.
У этого непонимания есть несколько симптомов. Один из них – разговоры о том, что требованиями, налагаемыми церковной верой, и в области поведения, и в области исповедания можно пренебречь – главное любить Бога и людей. Неважно, насколько вы следуете библейским предписаниям, скажем в области семейной жизни; еще менее важно, исповедуете ли вы Иисуса Христа истинным Богом, просто хорошим человеком, аватарой, «великим посвященным», трагически непонятным рабби или кем-то еще. Важно, чтобы вы любили Бога и людей.
Непонимание, связанное со словом «любовь», можно проиллюстрировать следующим житейским примером. Женатый мужчина полюбил сотрудницу на работе; нет, это не мимолетный приступ похоти, это именно amore grande, союз двух сердец, Любовь (с большой буквы) на всю жизнь.
Вы почти наверняка что-нибудь такое видели. В этом случае слова «поступать по любви» будут означать для церковного христианина и для человека нецерковного вещи прямо противоположные; для одних «поступить по любви» будет означать оставить жену и предаться новому чувству, для других – остаться с женой, а чувство задавить недрожащей рукой. Те нецерковные люди, которые будут настаивать на том, что жену бросать (или изменять ей) все равно нельзя, будут апеллировать к порядочности, чувству долга, ответственности, но не к любви. Действительно, качество, которое не дает женатому мужчине увлечься новой любовью, будет на светском языке описано как «порядочность». В библейском контексте это именно любовь, любовь к Богу и человеку.
В светском понимании «любовь» имеет отношение к чувствам; это эмоциональное переживание, опыт, по отношению к которому сам человек является скорее страдательным, чем активным лицом.
В обычном языке странно и непонятно звучало бы повеление любить другого человека; напротив, часто говорят, что «сердцу не прикажешь». «Я полюбил» звучит как «у меня высокая температура»; «я переживаю некий опыт, который не могу вызвать и очень мало могу контролировать». Это верно не только по отношению к романтической любви: когда речь идет о дружеской привязанности, одни люди «вызывают симпатию», другие – нет.
Господь, напротив, обращается к нам с повелением любить: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим: сия есть первая и наибольшая заповедь; вторая подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя; на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки (Мф 22 :37-40).
Бывают повеления моралиста – поступайте так-то; бывают повеления Создателя, которыми Он призывает к жизни новую реальность или восстанавливает то, что было разрушено грехом. Когда Господь говорит в Евангелии человеку, уже истлевающему в гробнице, Лазарь , выходи (Ин11 :43), речь идет не просто о повелении – речь идет о даровании новой жизни.
Христианин – это человек, которого Христос выводит из гробницы его прежней жизни, жизни, в которой он был отчужден от Бога, к новой жизни – жизни, в которой человеку открывается, что Бог возлюбил его и еще задолго до его рождения замыслил его спасение. Как говорит Апостол, И мы познали любовь, которую имеет к нам Бог, и уверовали в нее. Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (1 Ин 4 :16).
Любовь в христианском понимании – это отражение любви Божией, отсвет Его спасительного присутствия в нашей жизни. Такая любовь коренится не в наших переменчивых настроениях, но в вечной и неизменной любви Божией; безусловная верность, долготерпение и прощение, которые христиане призваны проявлять в отношениях с людьми, являются отсветом Его верности, долготерпения и прощения. Итак, подражайте Богу, как чада возлюбленные (Еф 5 :1) – говорит Апостол Павел.
Однако такое следование Христу и подражание Его любви означает труд, и, как нередко говорит Писание и святоотеческая литература, подвиг. Мы – грешные люди и будем совершенно освобождены от греха только в жизни будущего века; мы живем в обществе и культуре, многое в которой несет на себе печать греха и противления Богу. Поэтому нам заповедано избирать любовь и повиновение Богу, следовать не нашим настроениям или чувствам – которые могут быть продиктованы несовершенством нашей природы или давлением внешней среды – а той новой жизни, которую дарует нам Христос.
На светском же языке фраза «любовь важнее всего» воспринимается как «важнее всего испытывать теплые, приятные чувства по отношению к Богу или людям»; если вы такие чувства испытываете (а нет ничего более неопределенного и необязательного, чем подобные чувства), то беспокоящий вопрос об отношениях с Богом можно считать снятым. Любовь у меня есть, и это главное; а всякие там догматы, обряды и хождение в Церковь – это непонятный и ненужный формализм.
Понятно, что христиане вовсе не это имели в виду; это недоразумение. На самом деле Апостолы говорят не о чувствах, а о другом.
Любовь же состоит в том, чтобы мы поступали по заповедям Его (2Ин 1 :6).
Однако когда мы говорим о заповедях, мы сталкиваемся с еще одним недоразумением; сейчас слово «заповеди» или даже «десять заповедей», как правило, обозначает не «заповеди, находящиеся в Священном Писании, а что-то вроде «норм общежития, принятых в нашей культуре». Поскольку «нормы общежития», как и «общечеловеческая мораль», – понятия очень и очень размытые, невозможно понять, соблюдаю я их или нет.
Очень легко решить, что соблюдаю – а, стало быть, и с заповедями у меня все в порядке.
Однако «заповеди Божии» и «общечеловеческая мораль» – это не одно и то же. Они пересекаются – но не совпадают, более того, покоятся на разных основаниях. Первая заповедь из десяти говорит:
Я Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства; да не будет у тебя других богов пред лицом Моим (Исх 20 :2-3).
Заповеди даются в рамках Завета, особых отношений, которые Бог устанавливает со Своими людьми. Человек, находящийся вне этих отношений, может быть и честным гражданином, и заботливым семьянином, и добросовестным работником – но нельзя сказать, что он соблюдает заповеди. Он не соблюдает уже самую первую из них.
Есть и другие заповеди, которые к «общечеловеческим» отнести нельзя – например, повеление Христа совершать Евхаристию в Его воспоминание:
И, взяв хлеб и благодарив, преломил и подал им, говоря: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, говоря: сия чаша [есть] Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается (Лк 22 :19-20).
Это тоже заповедь; и о ней тоже Господь сказал:
Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди (Ин 14 :15).
Да, любовь ко Христу, как Он сам ее определяет, предполагает хождение в Церковь и участие в Евхаристии. А еще она предполагает – произнесем это страшное слово – догматику. Простейшее обращение ко Христу с молитвой: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» уже предполагает исповедание Его Всеведущим (то есть способным услышать молитву) Господом и Судией – то есть Богом. Можно, конечно, отказаться произносить такую молитву, но в этом случае Ваше решение будет не менее «догматическим» – только связанным с другими догматами.
В последнее время надо отметить и другое недоразумение, связанное со словом «любовь», недоразумение, когда саму Церковь объявляют не только чуждой, но и враждебной любви силой. Собственно, нет ничего необычного в том, что популярные философии и просто настроения масс, политические и религиозные движения ищут способ либо уничтожить Церковь, либо переделать под себя. Церковь есть скала, о которую постоянно с ревом бьются волны – так было в I веке, так остается и в XXI. В разные эпохи это совершалось под разными лозунгами – Церковь атаковали во имя отеческих богов, во имя разума и науки, во имя крови и расы, во имя справедливости и светлого будущего, теперь мы видим, как Церковь атакуют, по словам нападающих, во имя любви. Традиционные Церкви не рукополагают женщин во епископы? Они поступают так из ненависти к женщинам! Церковь рассматривает аборт как грех? Где же любовь к несчастным жертвам обстоятельств? Церковь не рукополагает в священный сан и не венчает между собой тех, кто упорно привержен содомскому греху? Церковь должна покаяться в ненависти к сексуальным меньшинствам!
Можно было бы считать все это просто пропагандой – мало ли из нас тех, кто застал коммунистов, слышал антицерковные лозунги – но для многих наших современников это звучит убедительно. Почему? Я думаю, это связано с некоторыми особенностями современной – и западной, и нашей – культуры. В отношении того, как эта культура видит любовь, можно сказать словами К.Г. Честертона – она выдает частичную истину за абсолютную. В Церкви именно это называется ересью. В наше время мы имеем дело с ересью, которая сводит любовь к утешению. В ней есть часть истины – и даже очень большая ее часть. Как говорит пророк, утешайте, утешайте народ Мой (Ис 40 :1), а Апостол заповедует христианам утешать малодушных (1Фес 5 :14). Евангелие есть слово благое, слово утешительное, христиане призваны поддерживать и ободрять людей, унывающих перед лицом зла и страдания этого мира. Более того, Евангелие есть возвещение о прощении грехов, и его утешение простирается на всех – как бы низко ни пал, как бы тяжко ни согрешил человек, и для него есть надежда, и ему уготовано место на Царском пиру – пиру, на который и он призван войти покаянием и верой. Не случайно и в богослужебных текстах Церкви, и в житиях святых постоянно повторяется мотив человека, который жил дурно, даже преступно, но затем через покаяние сделался святым.
Мы все – грешные, смертные люди, раненные своими и чужими грехами, глубоко нуждаемся в утешении; и утешение – именно то, чего люди склонны искать в Церкви в первую очередь. В этом нет ничего неправильного, они обращаются по адресу – но тут легко возникает ошибка. Любовь может проявляться не только в утешении. Любовь может глубоко огорчать. Любовь может даже сокрушить.
Можно привести пример из области, довольно далекой от духовной жизни. Как-то я посмотрел несколько выпусков британской передачи «Переведите назад ваши биологические часы». В передаче фигурируют британские обыватели, мужчины и женщины, приверженные вину и пиву, жирной пище, малоподвижному образу жизни, нервничающие на работе и через это очень похожие на московских обывателей их же лет – толстые, бледные и издерганные. Они приходят к доктору, который, обследовав их при помощи различных приборов, показывает, как их образ жизни разрушил – и продолжает разрушать – их организм, и почему их надежде прожить хотя бы лет до 80-ти не суждено сбыться. Глубоко потрясенные, удрученные и напуганные пациенты плачут прямо перед камерой. После этого им объясняют, что надо срочно изменить образ жизни, усердно заниматься физкультурой, покончить с выпивкой и так далее – тогда они избегнут преждевременной смерти. Пациенты следуют этим указаниям, отчего их здоровье, внешний вид и психологическое состояние заметно улучшаются.
Отметим, однако, что сначала врач говорит этим людям крайне неприятные вещи. Неблагожелательно настроенный зритель мог бы сказать, что людей запугивают, им внушают что их образ жизни неправилен, им показывают на экране монитора картины, которые должны вызвать отвращение и страх, их уверяют, что они погибнут, если не прислушаются к указаниям медиков. Более того, уверяя, что каждый может обратиться от фаст-фуда к здоровому питанию и от лежания на диване – к бегу трусцой, они внушают тем, кто не обратился, чувство неполноценности, стыда, вины и социальной второсортности. Некоторые именно это и говорят.
Я, однако, склонен думать, что врачи исполняют свой долг и поступают по любви – хотя большого утешения их слова пациентам поначалу не приносят.
Другой пример, увы, многим знакомый – когда ваш друг или родственник спивается, он, как правило, воспринимает любые ваши попытки помочь ему как горькую обиду – в штыки. По его мнению, вы не должны читать ему морали или указывать, что ему делать или не делать, вы должны «помочь» ему так, как он того хочет. Он считает, что его проблема не в том, что он пьет, а в том, что его окружают черствые, холодные люди, которые не хотят принять его таким, какой он есть.
Даже когда речь идет о такой вполне конкретной и понятной вещи, как здоровье, любовь не всегда означает утешение. В Библии же речь идет о гораздо более важных и сложных вещах – о нашей вечной участи. И многие слова Пророков и самого Господа звучат очень резко – если не покаетесь, все так же погибнете (). У человека есть реальный выбор с реальными последствиями – не только в отношении режима питания и образа жизни, но и в отношении вечности. Если человек избирает путь погибели, этот путь его именно туда и приведет. И слово Божие настойчиво – а временами и резко – увещевает его свернуть с этого пути. Более того, псалмопевец – а вместе с ним и всякий христианин – обращается к Богу с молитвой об обличении: Испытай меня, Боже, и узнай сердце мое; испытай меня и узнай помышления мои; и зри, не на опасном ли я пути, и направь меня на путь вечный (Пс 138 :23-24).
Почему современные люди хотят от Церкви только утешения и рассматривают всякое обличение, всякое указание на грех как проявление «отсутствия любви» или даже «ненависти»? Это связано с одной важной особенностью современной культуры – это культура без надежды. Человек этой культуры способен согласиться с тем, что врач вправе говорить неприятные истины – речь идет о такой осязаемой ценности, как здоровье. Может быть, если он послушает врачей и изменит свой образ жизни, он проживет на двадцать лет дольше. Но на что-то большее человек не надеется; в его мире нет места для вечной жизни, для рая, для радости, далекие отблески которой заставляли бы трепетать от надежды ее обрести и ужасаться при мысли, что ее можно утратить. Все, что есть, – это отпущенный природой небольшой срок, за который неотвратимый процесс старения отнимет сначала физическую привлекательность, потом здоровье, а потом и саму жизнь. Если больше надеяться не на что, остается искать какого-то комфорта, каких-то доступных удовольствий и какого-то утешения, которое можно в этих узких рамках получить. И когда человек сталкивается с обличением в грехе, он видит только то, что его удручают и огорчают и не в состоянии понять, ради чего. Именно из культуры безнадежности и исходят современные требования к Церкви – дайте нам немного утешения, немного поддержки, немного тепла и отстаньте от нас с требованиями как-то изменить свою жизнь. Вы говорите что у Церкви нет для нас утешения, пока мы не согласимся покаяться, изменить свое поведение или хотя бы свое отношение к этому поведению? Ах, какая черствость и отсутствие любви!
И тут надо попросить человека – пусть даже не обратиться, а хотя бы просто увидеть Церковь в ее собственной перспективе. Надо попробовать на минуту представить себе: то, что сказано в Евангелии, правда. Представить себе, что слова Иисуса Христа – истинны, и истинны по отношению к каждому из нас лично. Церковь стоит на том, что вечное спасение – реальность, превосходящая всякую другую реальность. Это не условность, не фикция, не ролевая игра, не набор ритуальных фраз, унаследованных от давно умершего прошлого. Вечное спасение или вечная гибель, невыразимая радость или невыразимый ужас – это то, навстречу чему каждый из нас несется со скоростью шестьдесят секунд в минуту.
Церковь возвещает не психологическую помощь и не аутотренинг. Церковь возвещает вечное спасение во Христе, вечную жизнь, которую мы можем навеки обрести – или навеки утратить.
Мы странники и пришельцы, наш дом – на Небесах; в дороге у нас может быть и радость, и утешение, но постольку, поскольку все это не мешает главной цели – нашему возвращению в небесное Отечество. Апостол Павел сравнивает жизнь христианина с тренировкой атлета. Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы – нетленного. И потом я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным (1Кор 9 :24-27).
Атлет подвергает себя изнурительным тренировкам и разнообразным лишениям, он соблюдает режим, диету, во многом себе отказывает – потому что у него есть цель. Он хочет взять приз. Любой добросовестный тренер, который помогает ему в этом, будет, что называется, «напрягать» – требовать что-то делать и от чего-то отказаться.
Если человек не верит ни в какой приз, все эти труды и лишения будут казаться ему полной бессмыслицей; собственно, в таком случае они и есть бессмыслица. Но тогда совершено не зачем присоединяться к команде.
Христианин знает, что в конце пути – а путь может быть очень нелегким – его ждет радость, превосходящая всякое разумение. Он знает, куда он держит путь. У него есть цель. Ограничения, которые христианин принимает, связаны с этой целью. Если вы не верите ни в какое вечное спасение, то вполне вероятно, что эти ограничения будут представляться вам совершенно бессмысленными. Если все, что у нас есть – это земная жизнь, а потом нас закопают и лопух вырастет, остается только позаботиться о том, чтобы прожить дни наши по возможности комфортно, избегая неудобств и страданий, раз уж никаких иных утешений не предвидится.
Конечно, следование своим желаниям нередко оборачивается мучительным разочарованием и горечью уже здесь, на Земле, но все равно будем есть и пить, ибо завтра умрем – и пусть Церковь не портит нам при этом настроения своими разговорами о правде, воздержании и будущем суде. Но в таком случае Церковь просто перестанет верить в Евангелие и следовательно просто перестанет быть Церковью. Зачем она вообще в таком случае будет нужна? Церковь свидетельствует истину – «есть путь жизни, и есть путь смерти, и велика разница между ними (Дидахе 1 :1)». Церковь делает это именно из любви. Напротив, слова «любовь – это главное, остальное неважно» превращаются в удобную отговорку, чтобы лишить себя и веры, и подлинных отношений с Богом, и, конечно, самой любви.
Беда в том, что люди склонны вновь и вновь впадать в такое недоразумение; как говорит Аслан у Льюиса: «О дети Адама, как умеете вы защищаться от всего, что вам ко благу!».

Когда вы станете физически и духовно удовлетворённым, найдете достаточно свободного внимания, ощущения своей ценности и воли для культивирования сбалансированного, заряженного энергией тела; когда поднимитесь над бурями вашего ума и эмоций, когда станете доверять своей интуиции, познакомитесь со своей тенью и лицом лицу встретитесь со своими страхами, когда примете свою сексуальность и человечность, пробудите своё сердце, тогда вам останется нечего делать…. кроме того, что даст вам больший смысл и большую радость - простое служение.

То, кем вы являетесь является вашим даром от Бога;

То, что вы из этого создадите является вашим даром Богу.

- Энтони Далла Вилла

Учитывая то, что ни один человек не может быть совершенством во всех отношениях, а также то, что труд над каждым аспектом себя вносит свой вклад в развитие остальных, задайте себе вопрос:

Как я могу начать делиться своей энергией, талантом, сердцем с другими? Что бы я выбрал, если бы уже был целостным и совершенным? Как я проводил бы и тратил свои время, энергию, жизнь?

Каковы были бы мои приоритеты?

Карабкаясь на вершину, даже в трудных местах, мы можем помогать другим делать то же самое. Осознав, в своё время, что мы несём ответственность за свою собственную жизнь, мы понимаем, что в более широком смысле мы несём ответственность за всю семью человечества.

История Служения: Простое Доброе Деяние

Сьюзан из Вашингтона написала:

Мой друг Мэрфи разорился. Он вёл вечерние занятия в колледже, а они не приносили достаточно дохода. Одним из его студентов был длинноволосый, в буквальном смысле, босой даже в зиму парень, который выглядел лет за тридцать; он был вдумчивым, прилежным студентом, чья жизнь, однако, кажется пошла под откос. В этом отношении он был похож на Мэрфи, у которого ничего на было кроме тёплого пальто и больших знаний.

Этот босой парень однажды задержал Мэрфи после занятий, задавая ему вопросы. Когда они вышли, на улице шёл снег и, парень спросил мог ли бы Мэрфи подвезти его. Мэрфи сказал. Конечно. По дороге домой к студенту, Мэрфи рассказал ему о своей мечте – прекрасном земельном участке – очень выгодном приобретении, но которое всё же ему не по средствам. Парень спросил сколько стоит участок и Мэрфи ответил ему, немного смущаясь. Ему казалось, что это звучало слишком жадно по сравнению с тем, что имел этот парень. Как бы там ни было у Мэрфи было тёплое пальто, двадцатилетний Фольксваген-жук, зарплата и крыша комнаты над головой. Это была не самая лучшая комната в мире, но всё таки на нём были туфли.

Как бы то ни было, этот парень был очень внимательным слушателем. Мэрфи оценил это по достоинству и уже подумывал о том, что он мог предложить парню из одежды и еды, как вдруг парень неожиданно произнёс: «Что ж я могу помочь вам с землёй. Мэрфи только улыбнулся этому жесту, но парень объяснил ему, что у него полным полно денег и он никак не знает достойных способов распорядиться ими, кроме как, время от времени, посещать интересующие его курсы и помогать людям, которые точно знают чего хотят. Парень купил эту землю на имя Мэрфи, оформив беспроцентный займ. Мэрфи по-прежнему ездил на фольксагене-жук, носил тёплое старое пальто, выплатил займ, построил домик, женился, стал воспитывать детей и устроился на новую, обожаемую им работу. Всё началось с простого доброго поступка.

Архимандрит Андрей (Конанос)

Два простых правила

Есть вещи, которые являются основными, главными в нашей жизни.

Церковь не сводится к схоластике или совокупности каких-то диалектических приемов. Она не отвлекает на это твое внимание, не говорит: «Сейчас надо делать так, а потом – вот так, и давай-ка посмотрим, что написано по этой теме! Вот, значит, так и надо делать». И начинается – голова идет кругом, чувствуешь себя будто в Ветхом Завете, где на каждый шаг приходится сотня правил, так что живешь и трясешься, как бы что не нарушить, – постоянный стресс.

«Нет! – говорит Церковь. – Господь подарил вам свободу, чтобы вы были не рабами, а свободными людьми, твердо стоящими на собственных ногах».

Да, но как же быть в таком вот случае? И в таком?

«Для этого, – говорит Церковь, – чтобы вы не путались, Я даю вам несколько основных правил. И если будете их выполнять, все остальное придет само собой».

Первое . Научись любить. «Люби – и делай, что хочешь», – говорит блаженный Августин.

Все просто. Церковь не учит: «Когда приезжает свекровь, говори ей то-то и то-то». Нет. Когда любишь человека – даже если с ним непросто, – любовь научит, как вести себя с ним. Это нетрудно.

Если я люблю, то могу провести хорошую передачу, могу правильно ответить на вопрос, дать верный совет на исповеди – потому что любовь, как учат святые отцы, дарует озарение и знание.

Любовь просвещает, дает возможность правильно понять другого человека, познать волю Божию – потому что душа, исполненная любви, тесно соприкасается с Богом, Который есть любовь. Бог – любовь, ты – любовь, вы входите в соприкосновение друг с другом и начинаете общаться. Так узнается воля Божия.

Второе правило . Научись исповедоваться. Научись произносить свои грехи перед священником – как на приеме у врача, когда, засучив рукав, пациент показывает рану на руке и говорит: «Вот здесь болит. Я упал, поранился, и теперь течет кровь, нагноение…» Говори обо всем, что тебя беспокоит, открой свои раны – маленькие, большие, – расскажи о них.

Ходить в церковь, исповедоваться, любить. Все просто. Так сказал мне один пожилой монах в монастыре преподобного Дионисия на Афоне. «Вот такие простые истины, – сказал он. – Передай это и другим людям».

Это очень помогло мне в жизни.

Во время Литургии душа вкушает хлеб, укрепляется. Божия благодать укрепляет тебя, и начинаешь тверже ступать по земле. И одно дело – слушать меня здесь, а другое – пойти на Литургию, чтобы благодать облила тебя с ног до головы. Радиопередача не источает Божию благодать – так, как это происходит на Литургии, – потому что на Литургии мы видим святую Чашу с Пресвятым Телом и Кровью Господа нашего.

Прикоснись к Нему

Возлюбленные братья наши – к примеру, протестанты – тщательно изучают Новый Завет, у них такие хорошие беседы, проповеди, но где же Тайная Вечеря? То есть люди получают приглашение на Свадьбу, но не идут. Не идут разделить радость, не идут на пир, не вкушают праздничной трапезы. Остаются голодными.

Знаете, почему? Потому что, если постоянно получать приглашения, но никуда не идти, радости не почувствуешь. Тебя не будет на фото, не будет на видео, ты не попробуешь вкусных блюд, не обнимешь Жениха, Невесту, не почувствуешь радостной атмосферы праздника. Правда.

А мы слушаем Господа, но, приходя на Литургию, уже не просто слушаем Его, а прикасаемся к Нему, соединяемся с Ним, причащаемся с Ним.

Любовь, смирение, Божественная Литургия, Святое Причастие – если ты готов, если поисповедался, получил необходимые наставления от духовника, то принимаешь участие в Таинстве.

Твое тело пахнет землей

Даже если прошел всю Лествицу – ты человек.

Твое тело пахнет землей. Ты – земля, грязь и прах, как бы высоко ни поднялся.

Ни в чем нельзя быть уверенным. Поэтому будь смиренным: смирение дает уверенность. Тот, кто внизу, может подняться высоко; а кто высоко – смотри, как бы не упасть. Хорошая вещь смирение. И молитва.

Никогда нельзя переставать молиться, даже если миру приходит конец. «Но у меня нет времени!» Скажи просто: «Господи, помилуй меня! Я люблю Тебя, помоги мне, не оставляй меня! Возьми жизнь мою в руки Твои, Господи! Я все вручаю Тебе – свою жизнь, детей, здоровье. Господи, спаси меня, я хочу любить Тебя, жить для Тебя!»

Вот так. Почему ты постоянно жалуешься, что не успеваешь молиться? Не можешь долго – хорошо, помолись кратко. Живи Богом, почувствуй Христа в себе в этот миг, когда произносишь Его имя – Господи Иисусе Христе, помилуй мя!

Почувствуй Его в себе, пусть имя Христа опьяняет твою душу! Слиться, соединиться с Ним, стать одним целым… Произноси имя Христа.

А вместо этого от тебя только и слышно: «Нет времени, нет времени…» Почему?

Один пожилой священник как-то спросил меня:

– Отче, скажи, к тебе на исповедь приходил когда-нибудь человек со словами: «Батюшка, мне так много нужно молиться, что я не успеваю ничего приготовить! Я молюсь так много, что не успеваю работать! Так часто читаю Евангелие, что не успеваю поесть!»

– Нет, такие люди ко мне не приходили, – ответил я.

– И ко мне тоже, – сказал он.

Но разве это, наоборот, не норма – прийти и сказать подобное? Побольше бы таких «безумцев»… Безумцев? Вообще-то это должно быть совершенно естественной потребностью. А у нас все наоборот: «Если успею все приготовить, помолюсь. Если смогу выспаться, пойду в церковь», – вот как мы говорим. А это ошибочная, в корне неверная позиция.

Потому я и говорю, что если человек начнет правильно воспринимать некоторые вещи, ставя их на первое место – туда, где они и должны быть, – то все остальное постепенно придет в норму само собой.

Когда мне все надоело, я увидела Бога

Так и с молитвой. «Помолюсь, а потом поем. Помолюсь и пойду на работу». Молитва должна быть твоей жизнью, именно она должна быть основным источником дохода. То есть как это? Какие могут быть доходы, если не крутиться, не спешить на работу с утра пораньше? Да, но на то, чтобы крутиться и спешить, дорогой друг, нужно Божие благословение. Нужны силы, здоровье, благодать Божия. Стóит Господу на минуту отвести от нас взгляд, как говорится в Псалтири, и вся наша беготня, все усилия сведутся к больничной койке. И деньги, заработанные за год, пойдут на оплату недельного пребывания в больнице. Понимаешь? Так что лучше без этого.

Правда, и в больнице может произойти то, о чем мне как-то написала одна женщина: «Когда я лежала в больнице, то впервые почувствовала Бога. Я целыми днями смотрела в потолок, глядела на лампы, шторы, стены – и все это мне так надоело, что я решила поднять глаза повыше. И увидела Бога».

Видишь? Когда все хорошо, ты не молишься. И Господь говорит: «Дитя Мое не понимает, куда идет, куда бежит». И ставит твою жизнь на небольшую «паузу». Один «звоночек» – ты не реагируешь; второй – снова нет реакции. Наконец, оплеуха – опять ничего. Другая оплеуха, посильнее – человек все равно не понимает окончательно. «Ну, тогда в больницу ненадолго», – говорит Господь.

И вот ты лежишь в больнице, смотришь на то, что происходит вокруг, и видишь, что действительно представляет собой человек, что представляешь ты, и начинаешь думать о смысле жизни, своих проблемах и о том, каким неблагодарным ты был, пока не заболел.

«Господи, – говоришь ты, – да если я поправлюсь, то днем и ночью буду благодарить Тебя! Что ж такое! Не могу больше лежать здесь! У меня все затекло, онемело…» А помнишь, сколько лет ты свободно двигался? Разве ты благодарил за эти годы? Нет. А теперь, на больничной койке, ты понял, что, когда можешь ходить – нужно благодарить Бога.

Вот и молодец. Ты понял очень важную вещь. И в больнице произошло исцеление – в первую очередь не тела, а души. Ты выздоровел душой. Если ты понял, что здоровье – это дар, ты большой молодец. Выздоровел и теперь говоришь: «Спасибо!»

Когда с главным – полный порядок, все остальное складывается хорошо само собой. Поэтому люби Христа!

Перевод Елизаветы Терентьевой для портала «Православие и мир»

Понравилась статья? Поделитесь ей

Распечатать статью