Левша краткое. Н.С. Лесков "Левша": описание, герои, анализ произведения

Любил ездить по заграницам и любоваться тамошними чудесами. Так, после окончания Венского совета, он решил проехаться по некоторым государствам Европы. С ним был и донской казак Платов , которого заморские «диковины» ничуть не удивляли, так как он считал, что «своё ничуть не хуже».­ Посетив оружейную кунсткамеру, они увидели немало чудесных «нимфозорий», собранных со всего света.

Так, например, один англичанин решил показать пистолет тонкой работы. Платов взял, да и раскрыл отверткой замок, чтобы с гордостью показать всем надпись на оружии: «Иван Москвин во граде Тула». Англичане опечалились, но решили другие диковины показать. В последней кунсткамере государь приобрел за миллион механическую стальную блоху, которую если завести ключом, она начинала танцевать. Особенно интересно было за ней наблюдать в «мелкоскоп». По дороге обратно Платов утверждал, что наши лучше могут, только им ученье нужно.

После смерти государя блоха передалась по наследству, взошедшему на престол Николаю Павловичу . Тот не любил отставать от иностранцев, потому отправил Платова к тульским мастерам, чтобы те превзошли своей работой англичан. Поддержать Платова в этом нелегком деле вызвались трое лучших мастеров-оружейников во главе с мастером по кличке «Левша ». Времени было мало, и они решили ехать в Киев, то ли молиться местным святым, то ли искать совета у опытных мастеров. Затем они направились в Мценск, где поклонились иконе Святого Николая, и только после этого приступили к работе. Однако работа велась в страшном секрете, поэтому никто не знал, что они делают.

Когда работа была окончена, Левша не выдал своего секрета даже Платову, и пришлось везти его в Петербург. При осмотре блохи император с дочерью Александрой Тимофеевной обнаружили, что механизм в блохе не срабатывает. Платов решил наказать Левшу. Тогда тот посоветовал поглядеть в мелкоскоп и внимательно осмотреть ногу блохи. И тут государь видит, что блоха «на подковы подкованная». При этом Левша добавил, что если лучше вглядеться, то можно увидеть, что на подковах выбито имя мастера. После этого все придворные были в восторге, хвалили мастера. Платов просил у Левши прощения, возил его в «Туляновские бани», на подстрижку да «обформирование», как если бы тот какой-то чин имел. Затем было решено отправить Левшу с блохой к англичанам.

По дороге Левша не ел, а только пил вино и на всю Европу пел русские песни. На все расспросы англичан отвечал, что в России наука простая, никакой арифметики нет, а только учение по Псалтырю. Те говорили, что арифметику полезно учить. Так они смогли бы рассчитать, что подковы слишком тяжелы для блохи, потому она теперь и не танцует. Они Левшу пригласили остаться у них, да учится, так как из него отличный мастер бы вышел. Но Левша отказался, сказав, что он приверженец своей родины. Тогда они ему предложили принять их веру и жениться на англичанке. Левша заявил, что англичанки слишком тощи и носят некрасивые одежды. Тульские барышни ему больше по душе. Единственное, что прельстило его – это английские заводы, где работники накормлены, а старые ружья в хорошем состоянии содержатся.

Вскоре Левша и вовсе заскучал и стал домой проситься. Несмотря на приближающуюся бурю в «Твердиземном море», он все равно отправился в путь. На прощание англичане одарили его деньгами и подарками. По дороге обратно, он все стоял на палубе и смотрел, не видны ли родные просторы. Один шкипер предложил Левше на спор выпить, кто больше. Напились они до чертиков, капитан решил запереть их в трюме, пока не прибудут. В Петербурге англичанин был отправлен в посольский дом на Англицкой набережной, а Левша – в квартал, где у него потребовали документы, отобрали все подарки и в санях отвезли в больницу, куда обычно отправляли людей «неведомого» сословия умирать.

На следующий день англичанин проглотил какую-то пилюлю и отправился искать своего русского «камрада». Когда он нашел его лежащим на полу в коридоре, то сразу побежал жаловаться графу Клейнмихелю на плохое обращение с больным. Тот посоветовал обратиться к Платову. Платов, в свою очередь, отослал его к коменданту Скобелеву. А Скобелев направил к больному доктора Мартын-Сольского. Когда прибыл доктор, Левша уже умирал. Как оказалось, грузчики, перенося его, уронили и разбили ему голову. Перед смертью, он просил передать государю, что англичане не чистят свои ружья кирпичом, и нашим не стоит. С этим он и скончался.

Доктор Мартын-Сольский доложил последние слова тульского мастера графу Чернышеву, но тот и слушать не захотел, сказал, что «на это в России генералы есть». Так и продолжили чистить ружья кирпичом. Получается, если бы до государя дошли последние слова Левши, то и Крымская война по-другому закончилась бы. А теперь это уже дела «минувших дней». Про Левшу, как и про многих других гениев, давно забыли, но народный миф о нем остался.

Много ездил по Европе и осматривал тамошние диковинки. Сопровождал его атаман донских казаков Платов, которому не нравилось, что Государь падок на всё иноземное. Из всех наций англичане особенно старались доказать Александру, что они превосходят русских. Тут уж Платов решил: будет он всю правду монарху в глаза говорить, но русских людей не выдаст!

Лесков «Левша», глава 2 – краткое содержание

Как раз на следующий день поехали Государь с Платовым в кунсткамеру – пребольшое здание, со статуей «Аболона полведерского» в середине. Англичане стали показывать разные военные удивления: буреметры, мерблюзьи мантоны, смолевые непромокабли. Александр на всё это дивился, а Платов лицо отворотил и сказал, что его донцы-молодцы без всего этого воевали и дванадесять язык прогнали .

В конце показали англичане царю пистолю неподражаемого мастерства, которую один их адмирал выдернул из-за пояса у разбойничьего атамана. Кто сделал пистолю, они и сами не знали. Но Платов покопался в своих больших шароварах, вытащил оттуда отвёртку, повернул ей – и вынул у пистоли замок. А на нём стояла русская надпись: сделал Иван Москвин во граде Туле.

Англичане страшно сконфузились.

Главные герои сказа Н. С. Лескова «Левша»

Лесков «Левша», глава 3 – краткое содержание

На следующий день Александр с Платовым поехал в новые кунсткамеры. Англичане, решив утереть нос Платову, поднесли там Государю поднос. Был он как будто пуст, но на самом деле лежала сверху маленькая, как сориночка, механическая блоха. Через «мелкоскоп» Александр Павлович рассмотрел рядом с блохой ключик. На пузе у блохи была заводная дырка. После семи оборотов ключа в ней стала блоха танцевать «кавриль».

За эту блоху Государь тут же велел английским мастерам миллион дать и сказал им: «Вы есть первые мастера на всем свете, и мои люди супротив вас сделать ничего не могут».

На обратном пути с царём в Россию Платов больше молчал и только выпивал с досады на каждой станции квасной стакан водки, закусывал солёным бараночком и курил свою трубку, куда входил сразу целый фунт табаку Жукова.

Лесков «Левша», глава 4 – краткое содержание

Александр I вскоре умер в Таганроге, и на русский трон вступил его брат Николай . Вскоре нашёл он среди вещей Александра бриллиантовый орех, а в нём – диковинную металлическую блоху. Никто во дворце не мог сказать, для чего она служит, пока не узнал об этом недоумении атаман Платов. Он явился к новому Государю и рассказал ему, что было в Англии.

Блоху завели, и пошла она прыгать. Платов сказал, что это – работа тонкая, но наши тульские мастера наверняка смогут это изделие превзойти.

Николай Павлович от брата отличался тем, что был в своих русских людях очень уверен и никакому иностранцу уступать не любил. Поручил он Платову ехать к казакам на Дон, а по пути завернуть в Тулу и показать английскую «нимфозорию» тамошним умельцам.

Лесков «Левша», глава 5 – краткое содержание

Приехал Платов в Тулу и показал блоху местным оружейникам. Туляки сказали, что аглицкая нация довольно хитрая, но взяться против неё с Божьим благословением можно. Посоветовали они атаману пока на Дон ехать, а на обратном пути опять завернуть в Тулу, обещая к тому времени что-нибудь «государеву великолепию достойное представить».

Лесков «Левша», глава 6 – краткое содержание

Блоха осталась у трёх самых искусных тульских оружейников – из них один косой Левша, на щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны. Эти оружейники, ничего никому не сказывая, взяли сумочки, положили туда съестного и ушли куда-то из города. Иные подумали, что мастера набахвалили перед Платовым, а потом струсили и сбежали, унеся и бриллиантовый орех, бывший футляром для блохи. Однако такое предположение было совершенно неосновательно и недостойно искусных людей, на которых теперь почивала надежда нации.

Лесков. Левша. Мульфильм

Лесков «Левша», глава 7 – краткое содержание

Трое мастеров пошли в город Мценск Орловской губернии, чтобы поклониться тамошней иконе Николая Угодника. Отслужив у ней молебен, оружейники вернулись в Тулу, заперлись в домике у Левши и принялись за дело в ужасном секрете.

Слышно было из дому только потюкивание молоточков. Все горожане любопытствовали, что же там делается, но искусники ни на какой спрос не отпирались. Пытались к ним проникнуть, делая вид, будто пришли попросить огня или соли, пробовали их даже пугать, что по соседству дом горит. Но Левша лишь высунул свою щипаную голову из окна и крикнул: «Горите себе, а нам некогда».

Лесков «Левша», глава 8 – краткое содержание

Атаман Платов возвращался с юга в большой поспешности. Доскакал он до Тулы и, не выходя из коляски, отправил казаков за мастерами, которые должны были англичан посрамить.

Лесков «Левша», глава 9 – краткое содержание

Казаки Платова, добежав до дома Левши, стали стучать, но им не открыли. Рванули они болты у ставень, но те были очень крепкие. Тогда казаки взяли с улицы бревно, поддели им на пожарный манер под кровлю – да всю крышу с домика сразу и своротили. А мастера закричали оттуда, что уже последний гвоздик заколачивают, а потом работу сразу и вынесут.

Стали казаки их торопить. Туляки отослали казаков к атаману, а сами побежали вслед, на ходу крючки в кафтанах застегивая. Левша нёс в руке царскую шкатулку с аглицкой стальной блохой.

Лесков «Левша», глава 10 – краткое содержание

Прибежали оружейники к Платову. Он открыл шкатулку и увидел: лежит там блоха, какая и была. Рассерчал атаман и стал туляков ругать. Но они сказали: пусть он их работу к Государю везёт – тот увидит, стоит ли ему своих русских людей стыдиться.

Боялся Платов, что мастера блоху испортили. Крикнул он, что одного из них, подлецов, с собой в Петербург возьмёт. Схватил атаман за шиворот косого Левшу, бросил в ноги к себе в коляску и помчал с собой, даже без «тугамента» (документа).

Сразу по приезде Платов надел ордена и пошёл к царю, а Левшу велел казакам при подъезде дворца караулить.

Лесков «Левша», глава 11 – краткое содержание

Войдя во дворец, Платов шкатулку с блохой поставил за печку и решил Государю о ней ничего не говорить. Но Николай Павлович ни о чем не забывал и спросил Платова: что же тульские мастера? Оправдали они себя против аглицкой нимфозории?

Платов ответил, что туляки ничего сделать не смогли. Но Государь этому не поверил и велел подать шкатулку, говоря: я знаю, что мои меня не могут обманывать!

Лесков «Левша», глава 12 – краткое содержание

Когда блоху ключиком завели, она лишь усами зашевелила, а кадриль танцевать не могла.

Платов от гнева даже позеленел. Выбежал он в подъезд и стал Левшу за волосы трепать, ругая его за то, что редкостную вещь испортил. Но Левша сказал: ничего он с товарищами не испортил, а на блоху надо в самый сильный мелкоскоп посмотреть.

Лесков «Левша», глава 13 – краткое содержание

Повели Левшу к Государю – прямо, в чём был: одна штанина в сапоге, другая мотается, а озямчик старенький, крючочки не застегаются, а шиворот разорван. Левша поклонился, а Николай Павлович спросил у него: что они в Туле с блохой сделали. Объяснил Левша, что у блохи надо под мелкоскопом рассмотреть всякую пяточку, которой она ступает. Государь как только на блошиную пятку глянул, так весь и просиял – взял Левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый, обнял его и поцеловал, объявив придворным:

– Я знал, что мои русские меня не обманут. Глядите: ведь они, шельмы, аглицкую блоху на подковы подковали!

Лесков «Левша», глава 14 – краткое содержание

Все придворные дивились, а Левша пояснил: если бы был лучше мелкоскоп, то ещё бы увидели, что на каждой блошиной подковинке имя выставлено: какой русский мастер ту подковку делал. Одного только имени Левши там не было, потому что он мельче работал: гвоздики для подков выковывал. Поинтересовался Государь, как же туляки эту работу без мелкоскопа делали. А Левша сказал: по бедности мы мелкоскопа не имеем, но у нас и так глаз пристрелявши.

Атаман Платов у Левши прощения попросил, что за волосы его драл, и дал оружейнику сто рублей. А Николай Павлович приказал подкованную блоху обратно в Англию препроводить и послать вместе с курьером Левшу, чтобы знали англичане, какие у нас в Туле мастера есть. Обмыли Левшу в банях, одели в кафтан с придворного певчего и повезли за границу.

Лесков «Левша», глава 15 – краткое содержание

Рассмотрели англичане блоху в самый сильный мелкоскоп – и сейчас же в сейчас в «публицейских» ведомостях восторженный «клеветон» про неё написали. Три дня англичане Левшу вином накачивали, а потом спросили, где он учился и до каких пор арифметику знает?

Левша ответил, что арифметики он не знает нимало, а вся наука его – по Псалтырю да по Полусоннику. В науках, говорит, мы не зашлись, зато своему отечеству верно преданные.

Тогда стали зазывать туляка в Англии остаться, обещая ему большую образованность передать. Но Левша не хотел принять ихней веры, говоря: «наши книги против ваших толще, и вера у нас полнее». Англичане обещали его женить и уже хотели делать Левше «грандеву» со своей девицей. Но Левша сказал, что раз он к чужой нацыи обстоятельного намерения не чувствует, то зачем девушек морочить?

Лесков «Левша», глава 16 – краткое содержание

Стали англичане Левшу по своим заводам водить. Хозяйственные порядки их ему очень нравились: всякий работник у них постоянно в сытости, одет в тужурный жилет, работает не с бойлом, а с обучением. Перед каждым на виду висит долбица умножения, и он по ней подсчёты делает.

Но сильнее всего разглядывал Левша старые ружья. Совал он им палец в дуло, водил там по стенкам, вздыхал и удивлялся, что русские генералы в Англии так никогда не делали.

Потом затосковал Левша и сказал, что домой хочет. Посадили его англичане на корабль, и пошёл тот в «Твердиземное» море. На осенний путь дали Левше в Англии байковое пальто с ветряной нахлобучкою на голову. Он в нём на палубе сидел, смотрел вдаль и всё спрашивал: «Где наша Россия?»

На корабле сдружился Левша с одним английским полшкипером. Стали они вместе водку пить и заключили «аглицкое парей» (пари): если выпивает один, то непременно и другой, и кто кого перепьет, того и горка.

Лесков «Левша», глава 17 – краткое содержание

Пили они так до рижского Динаминде – и дошли до того, что оба увидели, как из моря чёрт лезет. Только полшкипер видел черта рыжего, а Левша – тёмного, как негр. Полшкипер взял Левшу на закорки и понёс за борт бросать, говоря: чёрт сразу тебя мне обратно подаст. На корабле это увидали, и капитан велел их обоих вниз запереть, но только горячего студингу им не подавать, потому что у них в нутре может спирт загореться.

Довезли их до Петербурга, тут расклали на разные повозки и повезли англичанина в посланнический дом, а Левшу – в полицейский участок.

Иллюстрация Н. Кузьмина к сказу Н. С. Лескова «Левша»

Лесков «Левша», глава 18 – краткое содержание

К англичанину в посольском доме сразу позвали лекаря и аптекаря. Посадили его в тёплую ванну, дали ему гуттаперчевую пилюлю, а потом положили под перину и шубу. Левшу же свалили в участке на пол, обыскали, забрали часы и деньги, которые дали англичане, а потом непокрытого по холоду повезли на извозчике в больницу. Но так как «тугамента» (документа) у него не было, то ни одна больница его не приняла. Таскали Левшу до утра по всем отдаленным кривопуткам – и наконец доставили в простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают. Посадили там на пол в коридоре.

А англицкий полшкипер на другой день встал, как ни в чём не бывало, курицу с рысью (рисом) съел и побежал искать своего русского камрада Левшу.

Лесков «Левша», глава 19 – краткое содержание

Полшкипер скоро Левшу нашел. Тот так и лежал на полу в коридоре. Англичанин побежал к графу Клейнмихелю и зашумел:

– Разве так можно! У него хоть и шуба овечкина, так душа человечкина.

Англичанина за рассуждение о душе человечкиной сразу вон выперли. Посоветовали ему сбегать к атаману Платову, но тот сказал, что теперь уж получил отставку. Добился наконец полшкипер, чтобы послали к Левше доктора Мартын-Сольского. Но когда он приехал, Левша уже кончался, лишь выговорив напоследок:

– Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.

И с этою верностью Левша перекрестился и помер. Доктор передал его слова графу Чернышеву, однако тот сказал, чтобы он в военные дела не мешался. Чистка кирпичом так и продолжалась до самой Крымской кампании . А доведи слова Левши в свое время до государя, – в Крыму на войне совсем бы другой оборот был.

Лесков «Левша», глава 20 – краткое содержание

Лесков заключает свою повесть словами, что народный миф о Левше метко и верно передаёт дух минувшей эпохи. В век машин подобные умельцы перевелись даже в Туле. Однако не умирает вдохновенный мастеровой эпос – и притом с очень «человечкиной душой».

«Левша» краткое содержание, пересказ по главам.
Произведение Николая Семеновича Лескова «Левша» имеет и второе название, о котором все-таки следует знать, чтобы понимать, каково же содержание всего сказа. Итак, второе название произведения звучит так: «Сказ о тульском косом левше и о стальной блохе». Теперь более подробно остановимся на каждой главе, пересказывая их. Глав всего в тексте 20, они не имеют названия.

Глава первая

Начинается с описания императора.
В те времена, которые описывает Николай Семенович Лесков, правил еще Александр Павлович. Из истории известно, что именно этот император участвовал в Венском конгрессе, представляя Россию. Его еще называли Александром Первым и именно он находился на престоле в то время, когда Россия одержала победу в войне с Наполеоном. Но вернемся к сюжету сказа.

Итак, император Александр Павлович окончил свое участие в Венском совете, и очень ему захотелось попутешествовать. Проехать по Европе, посмотреть какие все-таки чудеса бывают на свете, и в каких государствах они встречаются.

Отправился Александр I путешествовать, много объехал стран и государств и много в дороге он общался с людьми, так как был очень приветлив и разговорчив, да к тому же, еще обо всем и знать хотел, а это очень нравилось людям. Те же, кто пытался удивить государя, видя неподдельность его чувств, пытались его удивить еще больше, стараясь изо всех сил.

Но он ездил не один, а с верным слугой и помощником Матвеем Ивановичем Платовым. Это был донской казак, имел звание генерала и сам участвовал в боях с наполеоном, где проявил себя героически. Во время путешествия ничто не могло удивить графа Платова, и он пытался повлиять на императора. А вот все время тянуло Платова на родину, куда он и пытался сманить государя Александра I. И каждый раз, видя, как государь начинал удивляться и поражаться всем, что видел, Платов отвечал, что дома то и не хуже, чудеса есть, да и мастера более опытные да умелые. И опять про дом вспоминал.Узнали про это и англичане, и решили они столько изобрести диковинных вещей, чтобы совсем государь от своего государства отстранился, восхищаясь их, иностранными, делами и мастерами. Долго они готовились, чудеса придумали. И надо сказать, им много удалось и даже некоторые их хитрости имели успех. Император от восхищения не мог порою и слова молвить. Ничего Платов не мог сделать, ведь там, где было много народа, говорили в основном на чужом и незнакомом языке, французском, а Матвей Иванович не мог понять, что же они такого говорят. Да и не беспокоило его это, ведь он был женат, а подобные мероприятия, типа салонов и балов его как – то мало интересовало. Внимания на разговоры не обращал, особенно на те, которые велись на французском языке, да считал их ненужным и пустяковым делом.

Спокойным был донской казак Платов лишь только до того момента, когда вдруг стали императора звать посмотреть на чудесные сооружения, которые есть у англичан. Например, заводы, которые считались мыльно-пильными, необычные цейгаузы, или же показать они хотели ему свои удивительные оружейные заводы.

И вот тут Платов решил для себя, что хватит ему уже молчать, да соглашаться совсем, а стоит уже англичанами отпор дать, постоять за умелого русского мужика. Только казак подумал об этом, только принял это правильно решение, как император Александр Павлович обратился к нему и сказал о том, что на завтра намечена поездка в одну из оружейных палат. И не просто оружейную палату собираются англичане императору показывать, да удивлять, а приготовили для этого оружейную кунсткамеру.

Так же государь добавил, что сами англичане хвалились ему, что в этом музеи собраны не только самые редкие вещи, но самые лучшие экспонаты – совершенства, которые подарила им природа. И когда увидит все это государь, обещали англичане, то поймет, что русский народ совсем не ровня им и даже в подметки – то не годится.Не понравилось это Платову, но не стал он дерзить и что-то отвечать своему государю. А вместо этого так свою шапку натянул на лоб, что даже его нос с горбинкой просто утонул в ее лохмотьях. Так, с приспущенной буркой и отправился Платов, хмурый да угрюмый, домой.

Когда граф Платов озадаченный вернулся к себе на квартиру, где он проживал, то тут же ожил и даже потребовал, чтобы денщик принес ему немедленно из погреба настойки, да непростой, а водки–кислярки, которая делалась на Кавказе из винограда и имела свое название такое потому, что производилась из города Кизляра. Когда же Платову был подан этот напиток, то он тут же его выпил и уснул, укрываясь по привычке своей буркой.

Во второй главе

Отправился Платов вместе с императором смотреть эти оружейные чудеса. Кунсткамера эта находилась в большом помещении, где коридоры были длинные, а залы были большие и в одной из них даже стоял бюст Аболона Полведерского.

И если государь всему этому удивляется, то Платов на все это даже не смотрел, лишь только усы себе подкручивал. И каких только чудес не показывали англичане императору: буреметры для моря, смолевые непромокайки, мерблюзьи мантоны и многое другое. Государь попытался Платова расшевелить, а тот лишь говорит о том, что в России можно и другие, не меньшие по значимости чудеса увидеть. Когда же государю стали показывать пистолю, да тот восхищаться стал, принижая русского мастерства, то Платов не выдержал и из своих широчайших шаровар достал отвертку, специальную для оружия. Стал он разбирать пистолю, хотя англичане были против этого. А когда вынул он собачку из пистоли, то все увидели надпись на русском языке, что сделал ее Иван Москвин из русского города Тулы.

Так Платов и сконфузил англичан и духом сразу воспрянул. А англичане решили опять удивить государя и пока те плясали на балу, они новые чудеса придумали.

В третье главе

Государь и Платов решили опять кунсткамеры посетить. Платов, конечно же, хотел возразить против такой поездки, но император очень хотел еще чудеса посмотреть. Сначала они в залах рассматривали разные сорта сахара, Но тут Платов попросил к сахару еще и «молву» принести. Но не было этого у англичан, да и слово это они слышали первый раз.

Сконфузились англичане, и тут позвали императора с Платовым в последнюю палату. Там их встретили рабочие, в руках которых поднос. Как не смотрели на него государь и Платов, а поднос-то пуст был. Англичане показали им малюсенькую сориночку, только когда на пальчик взяли, то оказалось, что вовсе это ни сориночка, а нимфозория, которая сделана из стали и на вид похожа на блоху.

Но блоха эта необычная: в серединке ее есть заводик и пружинка. Стоит только маленький ключик повернуть, как она тут же начнет танцевать. В пузичке у блохи дырочка, туда и нужно вставить ключик, а затем семь раз повернуть.

Увидев танец блохи, государь потребовал, чтобы англичанам дали миллион серебром за такое изобретение. А потом решили подарить императору эту блоху, но вот только футляр не принесли. Объяснили они это, тем что футляр казенный, дорогой из необыкновенного бриллиантового ореха сделан.

Платов попытался было возразить, но государь остановил его. Орех они получили, заплатив еще пять тысяч. Положил император блоху в орешек, затем этот орешек поместил в свою табакерку из золота, а саму табакерку уложили затем в дорожную шкатулку. Похвалил государь англичан, а Платов все это время молчал, да мелкоскоп с собой прихватил.

Решил государь, что нет в мире равных англичанам искусству. И вернулись они домой с разными мыслями, а Платов еще и с обидой за русский народ.

Самое главное из 4 главы «Сказ Левша»

В четвертой главе

Рассказывается, как после смерти императора Александра Павловича блоха попала в руки императрицы Елисавете Алексеевне, но та, посмотрев ее танцы, совсем не обратила на нее никакого внимания. А потом и вовсе передала ее в наследство для нового императора.

Но новый императора – Николай Павлович тоже вначале никакого внимания на блоху не обратил. Однажды, перекладывая вещи, хотел он ее выбросить, но потом сначала решил посоветоваться с химиком. Узнав, что вещь – то непростая, да еще и выполнена не русскими людьми, решил он узнать о ней все. Никто не знал, что это и откуда взялась.

Вот тут – то про Платова и вспомнили. Рассказал донской казак всю историю и добавил, что не должно быть так, чтобы какие-то англичане над русскими мастерами превосходство имели.

Да и новый император никому русского мастера уступать не желал, поэтому послал он Платова к тульским мастерам показать эти диковинную вещь.

В пятой главе

Платов отправился в свое путешествие по России и вскоре он прибыл в Тулу, где проживали тульские оружейники. Попросили они блоху оставить, да дать им время подумать, как удивить государя.

Дал Платов им две недели, и уехал по своим делам дальше.

В шестой главе

Рассказывается о том, как уехал Платов из Тулы, а оружейники ушли из города. Среди них был и левша, который был косой, да на лице у него было родимое пятно, а волосы целыми прядями выдраны. Много предположений и слухов было о том, куда же отправились мастера. Так, одни думали, что мастера в Москву отправились, другие считали, что в Киев, а третьи решили, что просто с ценной вещью императора просто сбежали.

В седьмой главе

Рассказывается о том, как мастера ходили в Орловскую губернию, чтобы поклониться к иконе Святого Николая, а уже затем приступить к работе. Ночью, возвратившись домой, заперлись и принялись за работу. Несколько дней они не выходили из дома, поэтому привлекли внимание всех живущих в этой местности. И какие только причины не придумывали, чтобы их выманить, ничего не помогало.В восьмой главе Платов возвращается, чтобы увидеть работу мастеров. От нетерпения он даже зубами скрипит. А тульские мастера не спешат. И все посланные назад не возвращаются, а Платов от нетерпения уже простых людей из толпы посылает.

В девятой главе рассказывается о том, как тульские мастера свое дело заканчивали. Это происходило в тот самый момент, когда Платов к ним уже прискакал. Никто не мог достучаться к мастерам, дергали за ставни и двери так, что они трещали, да болты вылетали. А когда двери открылись, то такой духотой дунуло на всех, что многие просто не смогли выдержать и упали в обморок.

А мастера тульские тем временем не спеша надели кафтаны, а в зеленом чехле понесли они Платову шкатулку императора, где и была блоха аглицкая из стали выполненная.

В десятой главе мастера вынесли блоху, но о своей работе промолчали. Платов пытался что-либо разглядеть, но так и не смог. Поэтому обвинил мастеров в обмане. Те потребовали, чтобы их отвезли к императору, где они и покажут, чем были заняты эти две недели, и какую тонкую работу проделали. Но Платов уже осерчал, схватив крайнего мастера, левшу, за кафтан, забросил к себе в карету и помчался. Уже через день подъезжала карета ко двору императора в Петербурге, а в ней помимо Платова находился еще и левша, держа блоху.

В одиннадцатой главе рассказывается о том, как Платов, вернувшись во дворец императора, спрятал тихонечко шкатулку, левшу бросил в крепостной каземат, а сам явился на доклад к императору, надеясь, что тот не спросит про блоху.

Но император ничего не забывает и в конце разговора о том, как прошли междоусобные разговоры, спросил, что же его русские мастера с блохой сделали. Вынужден был признаться Плахов, что произошло, но император сказал, что не может его русский народ обманывать.

В главе двенадцатой достали из – за печи блоху императора и Платов стали ее рассматривать. Ничего не находя, позвал император свою дочь Александру Николаевну, надеясь что сможет отыскать что-то необычное, она еще посмотрела на блоху. Но Александра ничего не находит.

Решили блоху завести: музыка играет, а блоха ноги не может поднять. Рассердился Плахов и побежал к левше, достал его из темницы, стал бить за испорченную вещь. А когда он успокоился, то ему левша стал говорить о том, чтобы взяли они самый мелкий микроскоп, да посмотрели внимательно. Достали мелкоскоп, но ничего не видит Платов. А левша ему подсказывает на пяточку блохи посмотреть. И тут все заметили работу тульских мастеров.В главе четырнадцатой все стали блоху рассматривать и увидели, что она действительно подкована. А левша стал говорить, что они еще не все удивительное увидели. Вскоре выяснилось, что на каждой подкове еще и имя мастера выставлено. Но имени левши там не было, так как он еще мельче работу делал, выковывая гвоздики.

Решил государь эту блоху назад в Англию отправить и левша должен был сопровождать ее, следуя с курьером. Обмыли тульского мастера, одели, чаем напоили и в Лондон отправили.

В пятнадцатой главе левша добрался до Лондона, но сильно оголодал. А тут англичане не сразу его кормить стали, да и левша, когда его позвали в пищеприемную палату, не все кушанья стал есть, приговаривая, что они на русские кушанья совсем непохожи.

Увидев блоху подкованную, стали англичане левшу спаивать. Стали англичане предлагать левше остаться у них, обещая ему многое: образованным сделают и удивительным мастером он будет.Еле уговорили англичане левшу на время остаться, чтобы погостить и то с условием, что потом они его в сам Петербург доставят.

В главе шестнадцатой Левша посещает заводы и старается все замечать, чтобы потом в России увиденное воссоздать.

В главе семнадцатой Левша возвращается на родину, а по дороге очень сильно напивается.

В главе восемнадцатой англичанина, с которым левша пил, отвезли на лечиние. А вот левшу на родине доставили в участок, стали требовать документы. А потом стали искать больницу, которая его сможет без документов принять.

В главе девятнадцатой Левша умер в больнице, но попросил перед этим передать, чтобы ружья кирпичом не чистили. Только к его совету никто не прислушался.

В главе двадцатой рассказывается о том, что имя левши никто не помнит, но вот в Туле больше таких мастеров не осталось.

Тема раздела: «Левша» краткое содержание, пересказ по главам Николая Семеновича Лескова, читать самое главное.

Ездит по Европе в сопровождении донского казака Платова император Александр Павлович. Прельщают его иностранцы разными своими чудесами. А Платов государю все говорит, что и у нас не хуже, мол, есть.

Англичане повезли гостей в кунсткамеру — собрание редкостей: «В самом главном зале разные огромадные бюстры, и посредине под Балдахином стоит Аболон полведерский».

Правильно, конечно, не «бюстры», а «бюсты». И Аболон полведерский — это Аполлон Бельведерский, знаменитая статуя.

Лесков стилизует сказовую фольклорную манеру с ее своеобразной народной этимологией и конструированием новых слов, придающих рассказу иронический оттенок.

«Англичане сразу стали показывать разные удивления и пояснять, что к чему у них приноровлено для военных обстоятельств: буреметры морские... а для конницы смолевые непромокабли».

Похвастались англичане необычайной пистолью. Только Платов раскрутил ее, и внутри оказалась надпись, что сделана эта пистолья русским мастером в городе Туле.

Поехали и на другой день император с казаком английские чудеса смотреть — в «двухсестной» (двухместной) карете.

Преподнесли англичане государю крошечную «нимфозорию», что «из чистой из аглицкой стали в изображении блохи нами выкована, и в середине в ней завод и пружина. Извольте ключиком повернуть: и она тут же начнет дансе танцевать».

И в самом деле: блоха подпрыгнула, сделала «две верояции в сторону, потом в другую, и так в три верояции всю кавриль станцевала».

Александр Павлович велел за блоху отдать миллион серебром да еще пять тысяч за бриллиантовый футляр в виде ореха. Английских же мастеров признал первыми на всем свете. Мол, русские «супротив вас сделать ничего не могут».

Платов очень тем словам огорчился, однако против ничего не сказал. «Только взял мелкоскоп да, ничего не говоря, себе в карман спустил, потому что «он сюда же, — говорит, — принадлежит, а денег вы и без того у нас много взяли ».

В дороге царь все хвалил английские порядки, так что «Платов остался с обидою и лег дома на досадную укушетку, да так все и лежал да покуривал Жуков табак без перестачи ».

Через некоторое время Александр Павлович скончался в Таганроге. Английская диковина со всеми иными драгоценностями досталась в наследство новому государю Николаю Павловичу.

Донской казак Платов про эту «нимфозорию» все новому правителю рассказал.

И договорились они промеж собой отвезти блоху тульским мастерам, чтобы они придумали, как англичан превзойти.

Платов завез блоху в Тулу и уехал на Дон, договорившись через две недели вернуться принимать работу.

Три оружейника, один из них — «косой левша, на щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны, попрощались с товарищами и с своими домашними да, ничего никому не сказывая, взяли сумочки, положили туда что нужно съестного и скрылись из города».

Пошли они к городу Мценску, где была высеченная из камня чудотворная икона святого Николая. Помолились, попросили совета и помощи, вернулись домой ночью, «ставни в окнах закрыли, перед Николиным образом лампадку затеплили и начали работать».

Любопытный народ не знал, что там происходит за ставнями закрытыми, — только молоточки по металлу потюкивали.

Вот Платов возвращается с Дону в сопровождении двух «свистовых» (вестовых) казаков. В нетерпении посылает казаков к мастеровым, а те не открывают — не закончили еще работу.

Тогда казаки взяли бревно и крышу им своротили с домишки.

«...Крышу сняли, да и сами сейчас повалилися, потому что у мастеров в их тесной хороминке от безотдышной работы в воздухе такая потная спираль сделалась, что непривычному человеку с свежего поветрия и одного раза нельзя было продохнуть».

Тут как раз последний гвоздик был заколочен — и мастеровые поспешили вслед за казаками.

Платов открыл шкатулку с блохой — и никаких изменений не заметил. Стал донской атаман бранить мастеровых. Они обиделись и сказали, что секрета своей работы не откроют. Пусть везет шкатулку к государю — тот разберется. Платов пуще прежнего разъярился и взял с собой в Петербург левшу.

«Как же вы его от нас без тугамента (документа) увозите»? —попробовали было заступиться товарищи.

Однако Платов вместо ответа показал им свой страшный кулак: «Вот вам тугамент!»

В Петербурге левшу бросили в каземат. Однако Николай Павлович ничего не забывал, призвал он к себе казака. Тот сказал, что, вроде, туляки не смогли ничего сделать. Хотя и врут, что работа была.

— Подавай сюда, — велел царь. — Я знаю, что мои меня не могут обманывать. Тут что-нибудь сверх понятия сделано.

Государь «веры своей в русских мастеров не убавил, а велел позвать свою любимую дочь Александру Николаевну и приказал ей:

— У тебя на руках персты тонкие — возьми маленький ключик и заведи поскорее в этой нимфозории брюшную машинку».

Александра Николаевна завела блоху, однако та уже никаких «ве-рояций» делать не могла.

Платов в гневе притащил левшу и стал его трепать за волосы. Мастеровой попросил посмотреть на блоху в самый сильный мелкоскоп.

Царь на блоху посмотрел сквозь самое сильное увеличительное стекло и вызвал к себе левшу.

Тот «идет в чем был: в опорочках, одна штанина в сапоге, другая мотается, а озямчик старенький, крючочки не застегиваются, порастеряны, а шиворот разорван; но ничего, не конфузится».

«Что же такое? — думает. — Если государю угодно меня видеть, я должен идти; а если при мне тугамента нет, так я тому не причинен и скажу, отчего так дело было».

Левша показал императору, как блоху расположить под микроскопом — смотреть отдельно на ножки и на пяточки.

«Государь как только глянул в верхнее стекло, так весь и просиял — взял левшу, какой он был неубранный и в пыли, неумытый, обнял его и поцеловал, а потом обернулся ко всем придворным и сказал:

— Видите, я лучше всех знал, что мои русские меня не обманут. Глядите, пожалуйста: ведь они, шельмы, аглицкую блоху на подковы подковали!»

Все окружающие увидели в микроскоп подковки на пяточках блохи.

Левша рассказал, что если бы был мелкоскоп, увеличивающий еще больше, то можно было бы увидеть, что на каждой «подковинке масте-рово имя выставлено: какой русский мастер ту подковку делал.

— И твое имя тут есть? — спросил государь.

— Никак нет, — отвечает левша, — моего одного и нет.

— Почему же?

— А потому, — говорит, — что я мельче этих подковок работал: я гвоздики выковывал, которыми подковки забиты, —- там уже никакой мелкоскоп взять не может.

Государь спросил:

— Где же ваш мелкоскоп, с которым вы могли произвести это удивление?

А левша ответил:

— Мы люди бедные и по бедности своей мелкоскопа не имеем, а у нас так глаз пристрелявши ».

И велел император отправить подкованную блоху обратно в Англию. Вез ее посланник, который много языков знал.

И левшу отправили в Англию. Платов ему самолично сто рублей пожаловал и прислал ему своей собственной водки-кислярки: «Не пей мало, не пей много, а пей средственно».

«А граф Кисельвроде (на самом деле — Нессельроде) велел, чтобы обмыли левшу в Туляковских всенародных банях, остригли в парикмахерской и одели в парадный кафтан с придворного певчего, для того, дабы похоже было, будто и на нем какой-нибудь жалованный чин есть.

Как его таким манером обформировали, напоили на дорогу чаем с платовскою кисляркою, затянули ременным поясом как можно туже, чтобы кишки не тряслись, и повезли в Лондон. Отсюда с левшой и пошли заграничные виды».

Всю дорогу левша русские песни пел, только припев заграничный: «Ай люли-се тре жули ».

По приезде в Лондон левша отправился в «пищеприемную комнату», а «те лица, которым курьер нимфозорию сдал, сию же минуту ее рассмотрели в самый сильный мелкоскоп и сейчас в пубйицейские ведомости описание, чтобы завтра же на всеобщее известие клеветой (фельетон) вышел».

Английские мастера стали левшу поить и расспрашивать, насколько он арифметику знает. Сожалели англичане, что мастерство в руках у левши большое, а знаний мало. Вот и не смог он рассчитать, что подкованная блоха не сможет танцевать.

Звали левшу остаться в Лондоне, обучиться наукам и стать на всю Англию знаменитым мастером. Но левша предан был родине, родной вере и родной семье. Да и жениться бы он хотел на православной русской девушке, не хочет англичанкам голову морочить.

«Только и уговорили его на короткое время погостить, и они его в это время по разным заводам водить будут и все свое искусство покажут.

— А потом, — говорят, — мы его на своем корабле привезем и живого в Петербург доставим.

На это он согласился... Смотрел все их производство: и металлические фабрики, и мыльнопильные заводы, и все хозяйственные порядки их ему очень нравились, особенно насчет рабочего содержания.

Всякий работник у них постоянно в сытости, одет не в обрывках, а на каждом способный тужурный жилет, обут в толстые щиглеты с железными набалдашниками, чтобы нигде ноги ни на что не напороть; работает с обучением и имеет себе понятия. Перед каждым на виду висит долбица умножения, а под рукою стирабельная дощечка: все, что который мастер делает, — на долбицу смотрит и с понятием сверяет, а потом на дощечке одно пишет, другое стирает и в аккурат сводит: что на цыфирях написано, то и на деле выходит. А придет праздник, соберутся по парочке, возьмут в руки по палочке и идут гулять чинно-благородно, как следует».

К удивлению англичан, больше всего русского мастера заинтересовал уход за старым огнестрельным оружием. Он все засовывал палец в дуло и очень огорчался, о чем-то ему нужно было срочно предупредить русских военных командиров.

Левша стал рваться обратно домой.

— Мы на буреметр (барометр), — говорят, — смотрели: буря будет, потонуть можешь; это ведь не то, что у вас Финский залив, а тут настоящее Твердиземное (Средиземное) море.

Англичане удерживать его не стали, одели потеплее и подарили на память золотые часы.

А вот подшкипер на судне, которое везло левшу на родину, оказался не столь благороден. Стал он с левшою держать пари: кто кого перепьет.

Нехорошее это было пари. Шли шкипер и левша вровень: «когда один, глянув в море, увидал, как из воды черт лезет, так сейчас то же самое и другому объявилось».

Чуть из-за глупого этого пари англичанин не выбросил тульского мастера за борт. Да матросы вовремя их остановили.

Капитан велел «их обоих вниз запереть и дать им рому и вина и холодной пищи, чтобы могли пить и есть и свое пари выдержать, — а горячего студингу с огнем им не подавать, потому что у них в нутре может спирт загореться.

Так их и привезли взаперти до Петербурга, и пари из них ни один друг у друга не выиграл; а тут расклали их на разные повозки и повезли англичанина в посланнический дом на Аглицкую набережную, а левшу — в квартал.

Англичанина лечить стали, а левшу полицейский стал расспрашивать. А тот так ослабел, что ничего не говорит, а только стонет.

Отобрали тут у несчастного и деньги, и часы золотые, и даже платье теплое. Стали полураздетого по больницам возить».

«Привезли в одну больницу — не принимают без тугамента, привезли в другую — и там не принимают, и так в третью, и в четвертую...»

По пути беднягу еще и колотили нещадно.

Наконец один лекарь подсказал, что надо свезти больного в «простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают.

Тут велели расписку дать, а левшу до разборки на полу в коридор посадить».

Английский же шкипер быстро пришел в себя и отправился искать своего русского камрада, причем нашел его на удивление быстро.

Левша все еще пребывал в коридоре на полу и словно бы бредил:

— Мне бы, — говорит, — два слова государю непременно надо сказать.

«Англичанин побежал к графу Клейнмихелю и зашумел:

— Разве так можно! У него, — говорит, — хоть и шуба овечкина, так душа человечкина.

От графа шкипера выгнали, он отправился к Платову, а тот, будучи в полной уже отставке, направил его к генералу Скобелеву.

Скобелев направил к левше православного лекаря Мартына-Сольского, но спасать умирающего было поздно, голова его была разбита полицейскими о парапет. Единственное, что смог он выговорить перед смертью:

— Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть чтобы и у нас не чистили, а то, храни бог войны, они стрелять не годятся.

Однако генералы лекаря к царю не допустили и от себя прогнали.

А вот доведи они слова левши в свое время до государя, — «в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был».

«Таких мастеров, как баснословный левша, теперь, разумеется, уже нет в Туле: машины сравняли неравенство талантов и дарований, и гений не рвется в борьбе против прилежания и аккуратности.

Работники, конечно, умеют ценить выгоды, доставляемые им практическими приспособлениями механической науки, но о прежней старине они вспоминают с гордостью и любовью. Это их эпос, и притом с очень «человечкиной душою».

«Левша» (полное название: «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе ») - повесть Николая Лескова, написанная и опубликованная в 1881 году.

«Левша» краткое содержание по главам

Глава 1

Когда закончился венский совет, император Александр захотел «по Европе проездиться и в разных государствах чудес посмотреть». Александр человек был общительный, со всеми разговаривал, всем интересовался. При нем состоял донской казак Платов, «который этого склонения не любил и, скучая по своему хозяйству, все государя домой манил». И как царь заметит что-то диковинное, он говорит, что, мол, и на Руси не хуже есть. А англичане к приезду государя хитростей разных напридумывали, «чтобы его чужестранностью пленить», и договорились с Александром на следующий день ехать в оружейную кунсткамеру. Платову это не по душе пришлось, потому «велел он денщику подать из погребца фляжку кавказской водки-кислярки», а пререкаться с царем не стал, думал: «Утро ночи мудренее».

Глава 2

На следующий день приехали они в кунсткамеру — «пребольшое здание - подъезд неописанный, коридоры до бесконечности». Посмотрел император на Платова, а тот и глазом не повел. Англичане показывали все свое добро, а царь за них порадовался и спросил У Платова, почему тот такой бесчувственный. Казак ответил, что «мои донцы-молодцы без всего этого воевали и дванадесять язык прогнали». А иноземцы сказали:

Это пистоля неизвестного, неподражаемого мастерства…

Александр дивился вещи, а потом подал ее Платову, чтобы и он полюбовался. Тот поковырял замок и прочитал сделанную на сгибе русскую надпись: «Иван Москвин во граде Туле». Англичане так и ахнули, что промаху дали. А царю их жалко стало за такой «конфуз».

Глава 3

На следующий день поехали они опять кунсткамеры смотреть. Платов все царя домой зазывал и потешался над иностранцами, а Александр ему: «Пожалуйста, не порть мне политики». Привели их в последнюю кунсткамеру, где было все, «начиная с самой огромнейшей египетской керамиды до закожной блохи». Вроде ничему не удивляется государь, и Платову от этого спокойно и радостно.

Вдруг царю подносят подарок на пустом подносе. Александр в недоумении, а англичане просят его самую маленькую соринку на подносе взять себе на ладошку. Это, оказывается, металлическая блоха, для которой даже ключик есть, чтобы завести ее, и тогда она «пойдет дансе». Государь сразу за такое чудо миллион отстегнул. Платов сильно раздосадовался, ведь англичане «дар сделали», а он за него платить должен. А Александр только и повторял, чтобы тот политики ему не портил. Положил он блоху в бриллиантовый орешек, а потом в свою золотую табакерку. А англичан похвалил: «Вы есть первые мастера на всем свете…» А Платов взял тайком мелкоскоп и в карман себе положил. Ехали они в Россию, по дороге смотрели в разные стороны и не разговаривали.

Глава 4

В России после смерти Александра никто из придворных не понимал, что с этой блохой делать надо, даже выбросить хотели. Но царь запретил. Тут, кстати, Платов и сказал: «Это, ваше величество, точно, что работа очень тонкая и интересная, но нам этому удивляться с одним восторгом чувств не следует, а надо бы подвергнуть ее русским пересмотрам в Туле или Сестербеке, - тогда еще Сестрорецк Сестербеком звали, - не могут ли наши мастера сего превзойти, чтобы англичане над русскими не предвозвышались». Николай Павлович согласился, надеясь, что русские мастера не хуже будут.

Глава 5

Платов взял стальную блоху и поехал к тульским оружейникам. Мужики согласились, что вещь хитро сделана, и пообещали Платову, что к его приезду с Дона что-нибудь придумают: «Мы еще и сами не знаем, что учиним, а только будем на Бога надеяться, и авось слово царское ради нас в постыждении не будет». Платова этот ответ не устроил, но делать нечего. Он только предупредил, чтобы мастеровые тонкой работы не испортили.

Глава 6

Платов уехал, а три самых лучших мастера, один из них косой левша, у которого «на щеке пятно родимое, а на висках волосья при ученье выдраны», попрощались с товарищами и пошли в лес в сторону Киева. Многие даже думали, что хотят они скрыться со всем этим добром (золотой табакеркой царя, бриллиантом), но «однако такое предположение было тоже совершенно неосновательно и недостойно искусных людей, на которых теперь почивала надежда нации».

Глава 7

Описываются туляки. Туляк умен, сведущ в металлическом деле, очень религиозен. Вера туляков и мастерство помогают им строить великолепной красоты соборы.

Мастера направились не в Киев, а «к Мценску, к уездному городу Орловской губернии», где находится икона святого Николая, покровителя торгового и военного дела. «Отслужили они молебен у самой иконы, потом у каменного креста и, наконец, возвратились они домой нощию, и, ничего никому не рассказывая, принялись за дело в ужасном секрете». Сидели они все в домике у левши, ставни закрыли, двери заперли. Дня три сидели, не выходя, «ни с кем не видались и не разговаривали».

Глава 8

Приехал Платов в Тулу, послал людей за работой. Да и самому любопытно и не терпится посмотреть.

Глава 9

Тульские мастера уже почти доделали свою работу, осталось последний винтик вкрутить, а к ним в двери уже ломятся, кричат. Мастера обещают принести скоро. И вправду, вышли -у двоих в руках пусто, а левша царскую шкатулку несет.

Глава 10

Отдали шкатулку Платову. Сел в экипаж, а самому интересно, решил посмотреть, открывает, а блоха какая была, такая и осталась. Спросил он у усталых мастеров, в чем загвоздка. А те говорят: «Смотрите сами». Платов ничего не увидел, разозлился и накричал на них, мол, того, такую вещь испортили. Те обиделись на него и сказали, что не откроют секрет, в чем работа их была потому, что не доверяет он им. А Платов взял левшу к себе в коляску и увез без «тугамента».

Глава 11

Платов боялся, что царь вспомнит о блохе. И правда, как только он приехал, царь велел ее сразу подать. А Платов говорит: «Нимфозория все в том же пространстве». На что царь ответил: «Я знаю, что мои меня не могут обманывать. Тут что-нибудь сверх понятия сделано».

Глава 12

Вытащили блоху, царь позвал свою дочь Александру Николаевну, чтобы она своими тонкими пальчиками завела ключиком блоху. Но блоха не танцует. Тогда Платов схватил левшу и начал таскать его за волосы, а мастеровой говорит, что они ничего не испортили, и просит принести «самый сильный мелкоскоп».

Глава 13

Государь уверен, что русские люди его не подведут. Приносят микроскоп. Посмотрел царь и велит привести к нему левшу. Левша весь в рваной одежде, «без тугамента», пришел к царю. Николай говорит, что смотрел, но ничего не увидел. А левша отвечает: «Надо всего одну ее ножку в подробности под весь мелкоскоп подвести и отдельно смотреть на всякую пяточку, которой она ступает». Все так и сделали. Царь как посмотрел, так и засиял, обнял грязного левшу и сказал, что был уверен, что его не подведут. Ведь они английскую блоху подковали!

Глава 14

Все посмотрели в микроскоп и тоже начали обнимать левшу. А Платов перед ним извинился, дал сто рублей и велел вымыть его в бане и сделать прическу в парикмахерской. Сделали из него приличного человека с приличным видом и повезли в Лондон.

Глава 15

Привез курьер левшу, посадил его в номер гостиницы, а шкатулку с блохой куда надо забрал. Левше есть захотелось. Отвели его в «пищеприемную комнату». Но есть их пищу он отказался и «ждет курьера в прохладе за баклажечкой». А англичане тем временем на блоху посмотрели и захотели сразу мастера увидеть. Курьер проводит их в номер к левше, «англичане хлоп-хлоп его по плечу…» и хвалят.

Четыре дня вместе вино пили, потом, отойдя, начали расспрашивать тульского мастера, где он учился. Левша отвечает: «Наша наука простая: по Псалтирю да по Полусоннику, а арихметики мы нимало не знаем». Иностранцы удивляются и предлагают ему у них остаться, «образованности выучиться», жениться и их веру принять. Левша отказывается: «…наша русская вера самая правильная, и как верили наши правотцы, так же точно должны верить и потомцы». Уговорили его только погостить остаться на короткий срок, а потом они его сами на своем корабле в Петербург отвезут.

Глава 16

Левша «смотрел все их производство: и металлические фабрики, и мыльно-пильные заводы, и все хозяйственные порядки их ему очень нравились, особенно насчет рабочего содержания. Всякий работник у них постоянно в сытости, одет не в обрывках, а на каждом способный тужурный жилет…» Все ему нравилось, и всех он чистосердечно хвалил. Но захотелось ему как-то домой - сил нет, и пришлось англичанам везти его в Россию. Одели его как надо, денег дали и отправили на корабле. А он все время в даль смотрел и спрашивал: «Где наша Россия?» А потом с полшкипером стали пить до самого «рижского Динаминде».

Глава 17

Так напились, что начали буянить. Подшкипер хотел даже левшу за борт кинуть, но матросы увидели, доложили капитану, а потом заперли порознь. До Петербурга их так везли, а потом «англичанина — в посланческий дом на Аглицкую набережную, а левшу — в квартал. Отсюда судьба их начала сильно разниться».

Глава 18

Англичанина как привезли в посольство, так сразу к нему врача, теплую ванну, «гуттаперчевую пилюлю». А левшу в квартале свалили и начали требовать документы, а он ослабел и ответить ничего не может. Много на холоде он в санях лежал, пока искали, в какую больницу его поместить. Ни в одной больнице без документов не принимают, так до утра его и возили. «Тогда один подлекарь сказал городовому везти его в простонародную Обухвинскую больницу, где неведомого сословия всех умирать принимают».

А англичанин выздоровел уже и побежал левшу искать.

Глава 19

Нашел подшкипер быстро своего русского товарища, когда тот уже почти умирал. Левша ему: «Мне бы два слова государю непременно надо сказать». Ко многим англичанин обращался, но все помочь отказывались, даже Платов сказал: «…не знаю, как ему в таком несчастном разе помочь; потому что я уже совсем отслужился и полную пуплекцию получил — теперь меня больше не уважают…» И только комендант Скобелев врача Мартын-Сольского позвал к левше. А тот, бедный, уже на последнем издыхании сказал ему: «Скажите государю, что у англичан ружья кирпичом не чистят: пусть.чтобы и у нас не чистили, а то, храни Бог войны, они стрелять не годятся». Перекрестился и умер. Мартын-Сольский пошел к графу Чернышеву с этой новостью, а тот: «Знай свое рвотное да слабительное, а не в свое дело не мешайся: в России на это генералы есть.

А доведи они левшины слова в свое время до государя, - в Крыму на войне с неприятелем совсем бы другой оборот был».

Глава 20

Все это были дела дней минувших. Имя левши утеряно, как и имена «многих величайших гениев», но эпоха отражена метко и верно. Таких мастеров больше в Туле не осталось. Работники, конечно, умеют ценить выгоды механической науки, но о прежней старине они вспоминают с гордостью и любовью.