Принцип вины ук рф, принцип вины в конституции. Вина: понятие, формы, виды. Преступление с двумя формами вины. Презумпция невиновности как принцип уголовно-процессуального права и бремя доказывания виновности Принцип вины означает что

На данный момент одним из центральных вопросов в уголовном законодательстве остается принцип вины как специальный принцип уголовного права. Существует огромное количество монографий на данную тему, да и в научной литературе авторы пытаются разобраться в нем. Однако полного согласия в данном вопросе пока не достигнуто. Подобные расхождения в рассмотрении данного принципа зачастую приводят к большому числу судебных ошибок, что вызывает недоверие обычных граждан к государственной системе. В этой статье будет рассказано о том, что представляет собой вина, а также будут даны примеры принципов вины в уголовном праве.

Немного о терминологии

Отметим, что эта тема сложная и спорная, так как в трактовках специалистов можно видеть некоторые расхождения. Перед тем как начать рассмотрение вопроса о том, что представляет собой принцип вины в уголовном праве, следует понять, что законодатели подразумевают под термином "вина". Стоит заметить, что на протяжении всего существования России в разные эпохи ее становления и развития существовали разные основания привлечения людей к уголовной ответственности.

Сейчас криминальная наука пришла к осознанию того, что деяние может считаться преступным только тогда, когда оно было совершено осознанно и согласно воле человека, совершившего его. Виновностью преступник наделяется исключительно в тех случаях, когда он мог отдавать себе отчет в своих действиях и управлять своим состоянием, а потому осудить невменяемого невозможно. Это привело к тому, что вина стала одним из важнейших и необходимых признаков субъективной стороны, необходимой частью состава преступления, без которой уголовная ответственность попросту не может наступить.

Под данным термином понимается психическое отношение лица, которое непосредственно совершило преступление, к совершенному им общественно опасному деянию, независимо от его формы (умысла или бездействия).

Понятие принципов в уголовном праве

Чтобы рассмотреть принцип вины в УК РФ, предварительно следует выяснить, что наука подразумевает под данным понятием. Как можно догадаться, это некое начало теории, ее база, которая воплощает в себе учение и его сущность. В любой юридической науке можно с легкостью найти ее базовые принципы, согласно которым определяются дух и буква существующего закона.

В уголовном праве его принципы также имеют невероятно большое значение, поскольку считается, что только в случае их соблюдения можно достигнуть поставленных целей. Несмотря на всю важность принципов, законодательно они были закреплены относительно недавно - первые их появления в законодательных актах датируются 1991 годом, а затем они перешли в Уголовный кодекс, принятый в 1996 году.

Виды принципов

На данный момент в Уголовном кодексе официально закреплены 5 принципов уголовного права, которым требуется следовать неукоснительно. К ним относятся:

• Принцип законности.
• Принцип равенства граждан перед законом.
• Принцип гуманизма.
• Принцип справедливости.

Разумеется, не следует забывать и о главной теме данной статьи - принципе вины. Повторим, он закреплен в 5 статье Уголовного кодекса.

Общая характеристика

Впервые разработка принципа вины в уголовном законодательстве начала осуществляться только в конце 18 века. Закрепляться она начала в законах цивилизованных стран гораздо позже и подразумевала под собой личный характер уголовной ответственности и субъективное вменение. На данный момент в законе прямо закреплено, что человека нельзя привлечь к ответственности в тех случаях, когда было неосознанное причинение вреда.

Закрепление данного принципа в законодательстве РФ пришло из международного права, поскольку принцип виновной ответственности был закреплен в одном из самых известных документов - Всеобщей декларации прав человека, которая была принята в 1948 году. Кроме того, его также закрепили и в ряде иных важных международных пактов и конвенций.

Принцип вины в Конституции

Одной из самых известных доктрин, которые используются в судах России, является презумпция невиновности. Если говорить о ней простым языком, то человек считается невиновным, пока его вина не доказана судом в том порядке, который установлен законодательством. Презумпция невиновности официально закреплена в 49 статье самого главного закона страны - Конституции. Во многом именно это положение влияет непосредственно на принцип вины, закрепленный в УК РФ.

Историческая справка

Чтобы понять, как сейчас действует рассматриваемый принцип, следует немного углубиться в историю. В России путь становления принципа вины был очень длительным и противоречивым, что и привело к столь большому количеству взглядов на него в настоящее время.

До начала 18 века в Российской империи царствовала религиозная теория, согласно которой вина считалась больше теологическим понятием греха, его индивидуализацией. Это заметно влияло на уголовное законодательство той эпохи. Только в 18 веке в Италии Беккариа первым попытался обосновать вину, говоря о том, что вред является единственным признаком, по которому можно определить преступление. Позже его теорию попытались обосновать знаменитые философы Кант и Гегель, которые начали рассматривать саму вину с позиций "свободы воли". Именно точку зрения Гегеля в свое время выбрал основатель русской криминалистики Барышев. Она на долгое время укрепилась в уголовном законодательстве страны, хотя понятие вины в мировой истории уголовного права продолжило активно развиваться.

Подобная система была разрушена только после Октябрьской революции, когда в советском уголовном праве многие учения, которые применялись во времена империи, попросту оказались невостребованными. Новый интерес к теме вины начал развиваться только в послевоенное время, когда в УК РСФСР, принятом в 1960 году, были закреплены принципы виновной ответственности, а также даны формулы понятий умысла и неосторожности. После этого постепенно ученые-правоведы начали развивать данную теорию и конкретизировать ее. Основные идеи, которые были разработаны в то время, нашли свое отображение в существующем в наше время Уголовном кодексе.

Теперь непосредственно перейдем к рассмотрению содержания принципа вины в уголовном законодательстве. Как гласит Конституция страны, уголовная ответственность может наступить только тогда, когда имеется вина лица, которое совершило преступление. Кроме того, согласно презумпции невиновности, человек изначально считается невиновным, пока приговором суда не была доказана его виновность. Исходя из этого, можно с легкостью понять, что одним из обязательных признаков преступления, его психологической составляющей является вина.

В статье 5 УК РФ прямо закреплено, что принцип вины как принцип уголовного права означает, что человек может быть привлечен к уголовной ответственности только в тех случаях, когда его действия или бездействие привели к наступившим опасным последствиям, в отношении которых была доказана его вина. Подобная формулировка отделила уголовное право от морали и религии, которые запрещают даже думать о совершении посягательств, заставляя наказывать только в тех случаях, когда были совершены действия.

Глава 5 УК РФ

Если в 5 статье Кодекса было дано только определение принципа вины, то сама по себе вина более подробно раскрыта в 5 главе данного закона, а именно:

• В статье 24, где рассмотрены ее формы.
• В статьях 25 и 26, рассматривающих случаи, когда преступление было совершено умышленно или по неосторожности.
• В статье 27, рассказывающей об ответственности за совершение противоправного деяния с наличием двух форм вины.
• В статье 28 о невиновном причинении вреда.

Стоит заметить, что в Уголовном кодексе нет ни одного закрепленного термина "вина" или "виновность", что зачастую и ведет к путанице во время рассмотрения дела, поскольку не существует однозначного понимания. Да и само понятие принципа также объяснено достаточно размыто, что и привело к тому, что принципы вины и субъективного вменения достаточно часто путают между собой.

Субъективная сторона

Как уже упоминалось ранее, вина является обязательным признаком субъективной стороны преступления (так же как цель и мотив). Таким образом, несмотря на то, насколько ужасны последствия, человек не может быть подвергнут за них уголовной ответственности, если не доказана его вина. Поэтому любое уголовно наказуемое общественно опасное деяние только тогда ведет к осуждению, когда человек виновно совершил его. Любое объективное вменение за него абсолютно исключено. Одним из примеров принципа вины в действии является отмена обвинительного приговора и прекращение по нему производства в тех случаях, когда было доказано отсутствие вины лица в его совершении.

Исходя из всего этого, можно предположить, что для совершения преступления нужен свободный выбор человека в совершении им данного общественно опасного деяния. Потому недееспособные лица или дети, которые не достигли возраста уголовной ответственности, не могут быть наказаны, ведь они не могут осознавать и адекватно оценивать свои действия. Если доказывается, что в совершении деяния не было вины человека, то его поведение даже не признается общественно опасным, а только объективно вредным, поскольку сознательного выбора в антисоциальной форме поведения попросту не существовало. В целом для действия данного принципа требуется, чтобы человек испытывал отрицательное отношение к существующим в обществе ценностям, имел желание нарушать устои.

Заключение

В любой юридической науке базовые принципы являются основополагающими идеями, на которых основывается правоприменительная практика. Принцип вины по своей сути ни чем от них не отличается, поскольку учитывает социально-политические и правовые закономерности, которые происходили в стране на протяжении столетий. Пусть он и был закреплен относительно недавно, однако считается одним из самых главных, так как признано, что только в случае вины лицо может быть наказано за свои противоправные действия. К сожалению, ученые до сих пор не могут прийти к единому мнению относительно данного вопроса, потому существует огромное количество разнообразных мнений о самой его трактовке.

Но обязательно стоит понимать, что возложение уголовной ответственности за деяние невозможно на лицо, которое не предвидело или не могло предвидеть, что его поступки могут привести к опасным для общества или конкретного живого существа последствиям.

Принцип виновной ответственности предполагает, что как бы ни были тяжелы наступившие вредные последствия, как бы ни был опасен способ действий (бездействия) без вины, они не вменяются в ответственность лицу, их причинившему.

Принцип вины в уголовном праве играет, пожалуй, наиболее важную роль, поскольку определяет субъективные возможности индивида принимать решение о варианте поведения и объективно - субъективные возможности правоприменителя назначать виновному меру репрессии определенной степени жестокости. Принцип вины лежит в основе справедливого назначения наказания, применение иных мер уголовно - правовой и уголовно - процессуальной репрессии, применение норм об освобождении от уголовной ответственности или наказания и т.д. Статья 5 УК РФ устанавливает следующие важнейшие для правоприменительной практики положения: «Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействия) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина» (ч.1). «Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность на невиновное причинение вреда, не допускается» (ч.2).

Вина -- это психическое отношение лица к содеянному им в форме умысла либо неосторожности. Она слагается из интеллектуального и волевого компонентов. Без участия сознания и воли объективно вредоносное действие (бездействие) оказывается сродни поведению под влиянием непреодолимой силы в виде случайного стечения обстоятельств. В таком состоянии лицо лишено свободы между преступным и непреступным поведением. Невиновное, случайное причинение вреда лишено субъективного основания уголовной ответственности, столь же обязательного, как и объективное основание -- общественно опасное действие (бездействие), причинившее вредные последствия.

Игнорирование психического отношения лица к совершенному общественно опасному деянию при возложении ответственности за содеянное является объективным вменением -- грубым нарушением принципа вины.

Принцип вины, иначе называемый принципом субъективного вменения, означает, что уголовная ответственность может наступить только при наличии определенного психического отношения лица к своим действиям, носящим характер общественно опасных и причиняющим вред интересам личности, общества или государства. Различные формы вины и их степень влияют на квалификацию преступления и на размер наказания.

Принцип субъективного вменения представляется исключительно важным. В прошлом объективное вменение было известно уголовному праву многих стран. Элементы объективного вменения сохраняются и в настоящее время в английском уголовном праве и в праве ряда развивающихся государств. Применялось объективное вменение и в советский период.

Вина в форме умысла или в предусмотренных законом случаях неосторожности является необходимым условием уголовной ответственности. В каждом конкретном случае необходимо установить именно ту форму вины, которая предусмотрена уголовным законом. Так, если ответственность установлена только за умышленное причинение вреда, например за причинение легкого вреда здоровью (ст. 115 УК), уголовная ответственность за причинение подобного вреда по неосторожности не может иметь место.

Случайное причинение вреда, каким бы значительным он ни был, не должно влечь уголовной ответственности, хотя в определенных случаях не исключает гражданско-правовой ответственности.

Невиновное причинение вреда чаще всего встречается при транспортных правонарушениях. Так, водитель, соблюдавший все правила движения и совершивший наезд на пешехода, допустившего грубую неосторожность при переходе улицы, не должен нести уголовную ответственность, даже если результатом наезда явилась смерть потерпевшего.

Чаще всего, и это и это в большей мере касается актов преступного поведения, человек совершает целенаправленные мотивированные действия. Он понимает не только факт запрещенности поступка, но и то, что его поведение социально неодобряемо и вполне реально может причинить вред. Иногда субъект должен представлять, что совершаемое им действие (бездействие) может причинить вред, однако не желает прилагать усилия мозга, из - за халатности или других неоправданных причин, игнорирует необходимость взвешивания минусов и плюсов своего поведения. Таким образом, лицу надлежит нести ответственность не за поступки, не прошедшие через его сознание, а за деяния, о которых он знал, что они могут привести к социально вредным последствиям. Обобщая вопрос о вине, сделаем некоторые выводы. Человек отвечает не за то, что своими действиями причинил вред. Нанесение ущерба, конечно, неприятно. Однако невменяемы причинитель вреда уголовной, как и любой другой, ответственности не подлежит. Такое положение естественно, так как невменяемый не осознает негативность своего поведения, а этот признак служит главным критерием для привлечения лица к ответственности. Следовательно, гражданин должен отвечать за то, что его поведение, причинившее вред, - итог его собственной воли, его сознания. Он несет ответственность потому, что посчитал выгодным для себя, в ущерб общественной безопасности или безопасности другого человека, удовлетворить собственные потребности противоправным способом. Взвесив приоритеты - совершать преступления или нет - он предпочел остановиться на первом, хотя легко можно было выбрать второй вариант решения проблемы. За такой сознательный выбор, когда человек совершил именно то, что желал совершить, субъект и претерпевает зло наказания. Такой принцип, принцип ответственности за осознанный поступок, называется принципом вины, или иначе принципом субъективного вменения.

УК РФ в ст. 5 формулирует один из важнейших принципов:

«Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействия) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.

Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невинное причинение вреда, не допускается».

По российскому уголовному праву лицо может нести ответственность, если его общественно опасные и противоправные действия и их последствия опосредовались сознанием и волей, иными словами, если они совершены виновно, т.е. либо умышленно, либо по неосторожности. Рефлекторные, непроизвольные или импульсивные действия, лишенные интеллектуального или волевого начала, для уголовного права индифферентны и не могут быть предметом уголовно-правовой оценки.

Принцип ответственности за вину, т.е. в форме умысла или неосторожности, совершенные действия есть, иначе говоря, принцип субъективного вменения. Объективное вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, как декларируется в ч. 2 ст. 5 УК РФ, не допускается.

Закрепляя принцип вины, который находит свое конкретное выражение в нормах гл. 5 Общей части УК РФ (ст. 24–28), уголовное законодательство последовательно исходит из международно-признанного правила: «Нет вины - нет преступления, нет уголовной ответственности». Это правило носит универсальный и императивный характер и не знает исключений.

Принцип вины носит универсальный характер. Это означает, что не только по отношению к действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям, но и ко всем иным юридически значимым обстоятельствам, влияющим на квалификацию содеянного, лицо должно проявлять психическое отношение в форме умысла или неосторожности. И еще на один момент необходимо обратить внимание в контексте анализа принципа вины. Невиновное причинение вреда (казус) в соответствии со ст. 5 и 8 УК РФ исключает уголовную ответственность гражданина. В этой связи следует иметь в виду, что, в отличие от традиционного, ранее общепринятого понятия невиновного причинения вреда, выработанного теорией уголовного права, ч. 2 ст. 28 УК РФ вносит в него существенные коррективы, значительно расширяющие сферу его действия. В настоящее время согласно ст. 28 УК РФ деяние признается совершенным невиновно не только тогда, когда лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий своих действий и по обстоятельствам дела не должно было или не могло их предвидеть, но и в том случае, когда оно хотя и предвидело возможность их наступления, но не могло предотвратить эти последствия в силу несоответствия своих психофизиологических качеств требованиям экстремальных условий или нервно-психическим перегрузкам. Эта норма УК РФ развивает положения ч. 2 ст. 5, содержащие императивные требования о недопущении объективного вменения, т.е. уголовной ответственности за невиновное причинение вреда.

Принцип вины, с одной стороны, тесно взаимодействует с принципами законности, равенства граждан перед законом, справедливости, являясь необходимым условием их полнокровного функционирования. С другой стороны, нарушение или даже малейшее отклонение от принципа вины неизбежно приводит к нарушению названных основных принципов уголовного законодательства, к подрыву основания уголовной ответственности.

Завершая характеристику принципа вины, необходимо отметить важное конституционное положение: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» (ч. 1 ст. 49 Конституции РФ).

5. Понятие, структура и содержание уголовного закона. Уголовный закон и уголовно-правовая норма.

Уголовный закон - это нормативный акт, принятый уполномоченным органом государственной власти (Государственной Думой РФ), содержащий юридические нормы, устанавливающие основания и принципы уголовной ответственности, определяющие, какие общественно опасные деяния признаются преступлениями, какие наказания предусмотрены за их совершение и в каких случаях возможно освобождение от уголовной ответственности или наказания.

В соответствии со ст. 71 Конституции Российской Федерации принятие уголовного законодательства отнесено к компетенции Российской Федерации.

Реализуя это предписание Конституции РФ, Государственная Дума приняла 24 мая 1996 г. УК РФ, введенный в действие 1 января 1997 г.

Как это определено в ч. 1 ст. 1 УК РФ, уголовное законодательство Российской Федерации состоит только из Уголовного кодекса. Новые законы, предусматривающие уголовную ответственность (а следовательно, и законы, сопутствующие ей), подлежат кодификации - включению в УК РФ. Наличие одного нормативного источника облегчает практику реализации уголовно-правовых предписаний. Следовательно, УК РФ, являясь Федеральным законом, имеет юридическую силу на территории всей Российской Федерации.

УК РФ отражает тенденцию к мировой интеграции и подчеркивает приоритет Конституции РФ в сфере нормативной деятельности государства. В ч. 2 ст. 1 УК РФ указано, что он основывается на Конституции РФ и общепринятых принципах и нормах международного права.

В ч. 4 ст. 15 Конституции РФ определено, что общепринятые принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором РФ установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора. При этом судам необходимо иметь в виду, что в соответствии с ч. 3 ст. 5 Федерального закона "О международных договорах Российской Федерации" положения официально опубликованных договоров РФ, не требующие издания внутригосударственных актов для применения, действуют в РФ непосредственно. В иных случаях наряду с международным договором РФ следует применять и соответствующий внутригосударственный правовой акт, принятый для осуществления положений указанного международного договора.

Принцип вины нормативно закреплен в ст. 5 УК РФ, кᴏᴛᴏᴩая гласит: «1) Лицо, подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие обще­ственно опасные последствия, в отношении кᴏᴛᴏᴩых установлена его вина. 2) Объективное вменение, то есть уголовная ответствен­ность за невиновное причинение вреда, не допускается». Основой формирования данного принципа будет известный постулат рим­ского права: «Nullum crimen, nulla poena sine culpa» (нет преступле­ния и наказания без вины)

Данный принцип нашел отражение в Модельном кодексе СНГ и в уголовных кодексах многих стран СНГ, за исключением УК Ук­раины. Аналогично российскому закону данный принцип сформу­лирован в ст. 8 Модельного кодекса, ст. 5 УК Беларуси и ст. 7 УК Азербайджана. Схожим образом закреплен ϶ᴛᴏт принцип в УК Узбе­кистана: «Лицо подлежит ответственности исключительно за те общественно опасные деяния, в совершении кᴏᴛᴏᴩых будет доказана его вина, в установленном законом порядке». Стоит сказать - положение ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующего содержания имеется и в УК Казахстана, но закреплено оно не на уровне принципов уголовного права, а в ст. 19 «Вина».

Несколько более подробно изложен он в ст. 7 УК Таджикистана «Принцип личной ответственности и виновности»: «1. Никто не мо­жет нести уголовную ответственность иначе, как за ϲʙᴏи собствен­ные деяния, действие или бездействие. 2. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные деяния и насту­пившие общественно опасные последствия, в отношении кᴏᴛᴏᴩых установлена его вина. 3. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается». Принцип личной ответственности и виновности содержится и в УК Кыргызстана, хотя он и не раскрывает его содержания.

УК Грузии не определяет рассматриваемый принцип, но содер­жание некᴏᴛᴏᴩых статей позволяет установить несомненную значи­мость вины для уголовной ответственности по ϶ᴛᴏму закону. В част­ности, ст. 7 основанием уголовной ответственности признает совершение противоправного и виновного деяния, а ст. 25, посвя­щенная регламентации ответственности соучастников, определяет, что исполнители и соучастники преступления подлежат уголовной

ответственности только на основании их собственной вины в совме­стном противоправном деянии, с учетом характера и степени уча­стия каждого из них в совершении преступления.

Вина - один из центральных институтов уголовного права. Требование ее установления для привлечения к ответственности имеет социально-историческое и сугубо правовое обоснование. Во Всеобщей Декларации прав человека (1948 г.) зафиксировано, что «каждый человек, обвиняемый в совершении преступления, имеет право считаться невиновным до тех пор, пока его виновность не бу­дет установлена законным порядком путем гласного судебного раз­бирательства, при кᴏᴛᴏᴩом ему обеспечиваются все возможности для защиты» (ч. 1 ст. И) 198 Международный пакт о гражданских и политических правах (1966 г.) подтвердил, что «каждый обвиняе­мый в уголовном преступлении имеет право считаться невиновным, пока виновность его не будет доказана согласно закону».199 Вслед за данными международными актами Конституция РФ в ст. 49 закрепила: «1. Отметим, что каждый обвиняемый в совершении преступления считается не­виновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотрен­ном федеральным законом порядке и установлена вступившим в за­конную силу приговором суда. 2. Обвиняемый не обязан доказывать ϲʙᴏю невиновность. 3. Неустранимые сомнения в виновности лица толкуются в пользу обвиняемого».

Несмотря на ϲʙᴏю особую значимость для правоприменения и фиксацию на уровне принципа уголовного закона, само понятие ви­ны в отечественном законодательстве отсутствует. В главе 5 УК РФ «Вина» ст. 24 говорит исключительно о формах вины: «Виновным в преступ­лении признается лицо, совершившее деяние умышленно или по не­осторожности». Вместе с тем в уголовных кодексах некᴏᴛᴏᴩых стран СНГ нормативное определение вины имеется. Так, ст. 21 УК Рес­публики Беларусь «Вина и ее формы» гласит: «1. Вина - ϶ᴛᴏ пси­хическое отношение лица к совершаемому общественно опас­ному деянию, выраженное в форме умысла или неосторожности. 2. Виновным в преступлении может быть признано исключительно вменяемое лицо, совершившее общественно опасное деяние умышленно или по неосторожности». Статья 23 УК Украины также

в Международные акты о правах человека. . С. 40-41 э Там же. С. 57.

Принципы уголовного права

определяет: «Виной будет психическое отношение лица к совер­шаемому действию либо бездействию, предусмотренному настоя­щим Кодексом, и его последствиям, выраженное в форме умысла или неосторожности».

Концепция вины, являясь сложной и противоречивой, тем не менее, достаточно подробно разработана отечественной юридиче­ской наукой. Не углубляясь в анализ понятия и сущности вины, от­метим, что в науке обычно выделяются два подхода к ее определе­нию. С позиций оценочной концепции вины она понимается как совокупность обстоятельств, заслуживающих по убеждению суда отрицательной оценки и требующих уголовной ответственности; с точки зрения психологической концепции вины она рассматривается как отношение лица к деянию и его последствиям. Противостояние данных теорий в конечном итоге закончилось их некᴏᴛᴏᴩым сближени­ем, проявляющемся в том, что сторонники психологической теории вины стали признавать наличие некᴏᴛᴏᴩых оценочных компонентов в содержании вины: лицо, совершившее преступление, осознавая общественную опасность ϲʙᴏего деяния, осознает и негативную об­щественную оценку ϲʙᴏего поведения, а также демонстрирует ϲʙᴏе пренебрежительное отношение к охраняемым законом социальным ценностям. Итогом такого сближения можно признать позицию П. С. Дагеля и Д. П. Котова, согласно кᴏᴛᴏᴩой сущность вины пред­ставляет собой отрицательное психическое отношение субъекта к окружающей его социальной действительности, к охраняемым уго­ловным законом общественным отношениям, интересам, благам, кᴏᴛᴏᴩое ограничено рамками психического отношения к деянию и его последствиям,200 а также утверждение В. В. Мальцева о наличии

социального и психологического аспектов вины.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что время подтвердило состоятельность именно психологической концепции вины, и потому в настоящий период можно констатировать, что наличие психологических аспектов в институте вины будет бесспорным. Этот факт выступает необхо­димым условием уяснения сущности принципа вины в уголовном

праве. Стоит заметить, что он однозначно утверждает о том, что вина может быть при­суща только лицу, обладающему сознанием и волей.

Из ϶ᴛᴏго следует как минимум два требования принципа вины: ответственности в уголовно-правовом порядке подлежат исключи­тельно физические лица, а среди них - только те, кто обладает соз­нанием и волей. В случае если второе утверждение традиционно рассматри­вается в рамках анализа принципа вины, то первое - либо вообще не анализируется, либо анализируется в рамках принципа личной ответственности.

Принцип личной ответственности не получил самостоятельного нормативного закрепления в УК РФ, тем не менее в науке он иссле­дован достаточно хорошо. С. Г. Келина и В. Н. Кудрявцев вклады­вают в него следующее содержание: 1) преступлением признается акт поведения, совершенный конкретным физическим лицом - ин­дивидом, а не коллективом или социальной общностью; 2) физиче­ское лицо подлежит уголовной ответственности только за то, что было причинено его собственным деянием (действием или бездейст­вием); 3) ответственность и наказание за преступление имеют лич­ный характер, т. е. должны распространяться на лицо, совершившее преступление.202 Представляется, что в самостоятельном существо­вании данного принципа на уровне уголовного закона нет нужды, поскольку первое из указанных положений будет составной ча­стью принципа вины, третье - входит в содержание принципа справедливости, а второе - несостоятельно ввиду обоснованного существования в УК норм об ответственности лица, отдавшего неза­конный приказ, за совершенное в его исполнение преступление, об ответственности организаторов организованных преступных групп за все совершенные группой преступлений, если они охватывались их умыслом.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что первым положением принципа вины будет требование привлечения к уголовной ответственности только физических лиц. Понятие физического лица охватывает граждан, лиц без гражданства и иностранных граждан, в связи с чем некор­ректным следует признать необоснованное ограничение уголовным законом в целом ряде случаев субъектов уголовно-правовых отно-

200 Дагель П. С, Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление.

Воронеж, 1974. С. 66-67.

201 Мальцев В. В. Принципы уголовного права... С. 219.

202 Келина С. Г. , Кудрявцев В. Н. Принципы советского уголовного права. М., 1988. С 100.

Принципы уголовного права

шений исключительно гражданами. При этом основное предназначе­ние данного требования состоит в создании заслона на пути воз­можности признания субъектами преступления и уголовной ответ­ственности юридических лиц. Следует отметить, что в проектах УК РФ 1993 и 1994 гг. содержались нормы об ответственности юриди­ческих лиц. В частности, в ст. 21 (2) проекта Общей части УК РФ 1994 г. было сказано, что юридическое лицо подлежит уголовной ответственности «при наличии условий, предусмотренных статьей 106 настоящего Кодекса». В части 1 ст. 106 проекта указывалось, что юридическое лицо подлежит уголовной ответственности за дея­ние, предусмотренное уголовным законом, при перечисленных ниже условиях:

а) оно виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении

прямого предписания закона, устанавливающего обязанность либо

запрет на осуществление определенной деятельности;

б) оно виновно в осуществлении деятельности, не соответст­

вующей его учредительным документам или объявленной цели;

в) деяние, причинившее вред либо создавшее угрозу причине­

ния вреда личности, обществу или государству, было совершено в

интересах данного юридического лица либо было допущено, санк­

ционировано, одобрено, использовано органом или лицом, осуще­

ствляющим функции управления юридическим лицом.203 В основу

института уголовной ответственности юридических лиц был поло­

жен по большей части опыт зарубежных стран в урегулировании

данного вопроса. Его суть состоит в следующем: 1) разработанная в

доктрине и практике судов стран англосаксонской системы права

теория «строгой» или «абсолютной» ответственности позволяет

привлечь корпорацию к уголовной ответственности за строго опре­

деленный круг (статутных) преступлений при отсутствии вины;

2) принцип отождествления, основанный на презумпции того, что

«действия (или бездействие) и психическое отношение к ним со сто­

роны некᴏᴛᴏᴩых высших должностных лиц ("контролирующих

должностных лиц"), кᴏᴛᴏᴩые признаются составляющими самое

личность организации, суть поведение и психическое отношение

корпорации как таковой» позволяет привлечь корпорацию к от­ветственности и за те преступления, в отношении кᴏᴛᴏᴩых требуют­ся доказательства вины.

Вместе с тем привнесение в отечественное законодательство ин­ститута ответственности юридических лиц, не сопровождаемое раз­работкой теории статутных преступлений и вины юридического лица, слепое копирование иностранного опыта при отсутствии надлежащих условий и традиций правоприменения нельзя признать оправданны­ми.
Стоит отметить, что основной аргумент сторонников установления уголовной ответ­ственности юридических лиц состоит в установлении гарантий защи­ты от неправомерных действий юридических лиц, особенно в сфере экономики и природопользования. При этом, по справедливому замеча­нию И. Э. Звечаровского, «в рамках системы отечественного законо­дательства реализация идеи "юридические лица - субъекты преступления" мало что даст, так как если та или иная социально-экономическая проблема не решается в рамках, например, граждан­ско-правового регулирования, то и привнесение в средства и способы ее решения уголовно-правовых начал окажется малоэффективным и создаст исключительно иллюзию решения проблемы, как ϶ᴛᴏ не раз имело ме-

сто в отечественной законодательной практике».

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что концепция вины в отечественном уголовном праве не применима к деяниям юридических лиц, а поскольку вина, являясь признаком преступления, органично входит в основание уголовной ответственности, то, следовательно, ей могут подлежать только физические лица, что и закрепляет на принципиальном уров­не ст. 5 УК РФ.

Вторым положением принципа вины следует признать правило, зафиксированное в УК Таджикистана и отсутствующее в иных на­циональных законах. Это правило об ответственности лица только за собственные действия. Стоит заметить, что оно не позволяет «переложить» бремя ответственности за ϲʙᴏи действия (бездействие) на третьих лиц, яв­ляясь ϲʙᴏеобразным выражением принципа личной (или персональ­ной) ответственности.

Третьим положением, раскрывающим содержание принципа ви­ны, будет требование привлечения к уголовной ответственно-

203 Подробнее см: Никифоров А С Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности М, 2002 С 8&-8Э.

Там же С 123

Звечаровский И. Э. Указ соч. С. 56

Принципы уголовного права

сти только тех физических лиц, кᴏᴛᴏᴩые обладают сознанием и волей. В уголовном праве наличие данных психических компонен­тов у лица связывается с его вменяемостью. Не случайно Н. С. Та-ганцев повествовал, что вменяемость субъекта будет краеугольным камнем всех теорий, признающих основанием наказуемости винов­ное посягательство на правопорядок.206

Судебная практика категорично признает вменяемость предпо­сылкой виновности лица. «Объективное вменение вины советским уголовным законодательством не допускается» (определение Су­дебной коллегии Верховного Суда СССР от 22.04.1965 г. по де­лу М); «ответственность за общественно опасное деяние возможна, если оно совершено умышленно или по неосторожности» (поста­новление Пленума Верховного Суда СССР от 21. 10. 1963 г. по де­лу Б.); «обвинение лица в совершении преступления, основанное только на факте наступивших последствий, при отсутствии умыш­ленной или неосторожной вины, представляет собой объективное вменение, чуждое советскому уголовному праву» (постановление Пленума Верховного Суда СССР от 10.10.1964 г. по делу А); «лицо может нести уголовную ответственность за наступившие последст­вия исключительно в том случае, когда они явились результатом вины - умышленной или неосторожной» (постановление Пленума Верхов­ного Суда СССР от 06.04.1965 г. по делу Т. и др.); «наступившие последствия, находящиеся в причинной связи с действиями обвиняемо­го, влекут для него уголовную ответственность только при наличии с его стороны вины умышленной или неосторожной» (определение Су­дебной коллегии Верховного Суда СССР от 03.10.1945 г. по делу С.) - вот только некᴏᴛᴏᴩые из указаний высшей судебной инстанции страны

относительно рассматриваемого вопроса.

Аналогичным подходом отличается и доктрина уголовного пра­ва. В частности, В. Г. Павлов пишет: «Вменяемость как признак, ха­рактеризующий лицо, совершившее преступление, дает основание ставить вопрос о его виновности, а в дальнейшем, следовательно, об уголовной ответственности и наказании, т. е. установление вменяе­мости преступника как бы предшествует установлению в соответст-

вии с принципами уголовного закона его виновности, кᴏᴛᴏᴩая дока­зывается как на стадии предварительного следствия, так и в суде».208 Таким образом, именно реализация решения вменяемого субъекта, обладающего ϲʙᴏбодой воли (ϲʙᴏбодой выбора того или иного - правомерного или противоправного - варианта поведения), дейст­вовавшего с осознанием социальной характеристики ϲʙᴏего поступ­ка, может служить основанием для привлечения его к уголовной от­ветственности.

В связи с признанием ϲʙᴏбоды воли непременным условием привлечения к уголовной ответственности ряд ученых отмечает: «...ɥᴛᴏбы действовать ответственно с позиции уголовного зако­на, лицо должно, во-первых, знать ϲʙᴏи обязанности, пути и средст­ва их реализации с учетом последствий, к кᴏᴛᴏᴩым может привести их выполнение или невыполнение. Иными словами, адресат уголов­ного закона, прежде всего, должен иметь возможность получения информации об уголовно-правовых требованиях к его поведению и последствиях их реализации или нереализации».209 В связи с данным утверждается, что «в отношении лица, нарушившего закон по не­знанию, если его незнание было обусловлено непреодолимыми для данного лица обстоятельствами, уголовная ответственность должна исключаться».210 Стоит сказать - полагаем, что при верной, в принципе, посылке автором приведенных цитат сделан не вполне верный вывод. В случае если требование об информированности населения о всех предписывае­мых ему законом правилах поведения понимать так, что все законы и иные нормативные акты должны быть официально опубликованы или иным способом доведены до всеобщего сведения, то ϶ᴛᴏ, безус­ловно, верно. Это подтверждается и Конституцией РФ, установив­шей, что неопубликованные законы или нормативные акты не могут применяться на территории России (ст. 15) При этом из ϶ᴛᴏго вовсе не следует, что незнание закона может служить извинительным обстоя­тельством при решении вопроса о привлечении лица к уголовной ответственности. Непременное знание закона может служить со­ставляющей основания для привлечения к ответственности, если законодательно установленный состав совершенного лицом общест­венно опасного деяния включает в описание объективной стороны

208 Таганцев Н. С. Русское уголовное право. Лекции. Часть общая. Т. 1. М., 1994. С. 151-152.

207 Вопросы уголовного права и процесса в практике Верховных Судов СССР и РСФСР. 1938-1978. М., 1980. С. 31-32.

Павлов В. Г. Субъект преступления и уголовная ответственность. СПб., 2000. С. 51. Звечаровский И. Э. Указ. соч. С. 60-61. " Там же. С. 61.

Принципы уголовного права

указание на нарушение тех или иных правил или на заведомую не­законность деяния. В ϶ᴛᴏм случае осознание противоправности ϲʙᴏ­их действий (бездействия) входит в содержание вины, но опять-таки речь здесь не идет об осознании уголовно-правовой противо­правности деяния. В качестве примера сошлемся на определение Же­лезнодорожной коллегии Верховного Суда СССР от 26.03.1949 г. по делу Б., где указано, что «выполнение должностным лицом ϲʙᴏих функций с нарушением должностной инструкции не может быть ему поставлено в вину, если оно не было ознакомлено уполномоченными лицами с ϶ᴛᴏй инструкцией».211 Таким образом, знание закона не мо­жет быть предпосылкой вины, принцип вины к ϶ᴛᴏму не обязывает.

Следующее требование принципа вины состоит в ограниче­нии ответственности лица рамками его вины. Стоит заметить, что оно весьма удачно сформулировано Ю. И. Ляпуновым и А. Ф. Истоминым: «...не толь­ко по отношению к действию (бездействию) и его общественно опасным последствиям, но и ко всем иным юридически значимым обстоятельствам, влияющим на квалификацию содеянного, лицо должно проявить психическое отношение».212 Это требование яв­ляется, пожалуй, центральным в содержании данного принципа. Рас­сматривая его, следует отметить, что оно имеет первостепенное зна­чение для определения объема вменяемых в вину поступков и. следовательно, для определения объема возлагаемой ответственности Лицо несет уголовную ответственность исключительно за те ϲʙᴏи преступные намерения, кᴏᴛᴏᴩые реально проявились на практике. Так, Судебная коллегия Верховного Суда СССР в определении от 26.01.1972 г. по делу Т. и др. указала: «По советскому уголовному законодательству преступные мысли, настроения, даже замысел совершить преступле­ние, хотя бы и высказанные в той или иной форме и ставшие извест­ными посторонним (так называемое обнаружение умысла), сами по себе не влекут уголовной ответственности. Закон допускает уголов­ную ответственность исключительно с того момента, когда намерение лица со­вершить преступление реализуется в конкретных общественно опасных действиях, направленных на осуществление задуманного посягательства».213 При всем этом реально совершенные телодвиже­ния и наступившие последствия не могут быть поставлены в вину,

если лицо не проявило к ним психического отношения в форме умыс­ла или неосторожности. Свидетельство тому - целый ряд решений высшей судебной инстанции: «Уголовное преследование не может иметь места, если обвиняемый не предвидел и не мог предвидеть на­ступивших последствий» (определение Судебной коллегии Верховно­го Суда СССР от 27.08.1954 г. по делу Л.); «обвиняемый не может нести ответственность за последствия, наступившие по не зависящим от него обстоятельствам, кᴏᴛᴏᴩые он по обстоятельствам дела не мог предвидеть и устранить» (постановление Пленума Верховного Суда СССР от 02. 01. 1948 г. по делу Б.);214 «невиновное причинение вре­да- казус (случай) имеет место, если лицо не предвидело общест­венно опасных последствий ϲʙᴏего действия или бездействия и по обстоятельствам дела не должно было и не могло их предвидеть» (оп­ределение Судебной Коллегии Верховного Суда РФ от 03. 06. 1993 г. по делу Д.) 215 На примере умышленных преступлений сказанное можно представить следующим образом (см. схему 6)

Не стоит забывать, что вариант А схемы 6 демонстрирует, что в случае наступления последствий, кᴏᴛᴏᴩые не входили в предметное содержание вины лица, совершившего преступление, его ответственность ограничива­ется рамками исключительно тех последствий, кᴏᴛᴏᴩые оно предвидело, жела­ло или допускало, т. е. рамками вины.

Не стоит забывать, что вариант Б1 схемы 6 иллюстрирует иную ситуацию. В случае, если в содержание вины лица, совершившего то или иное деяние, входило предвидение, желание или допущение каких-либо общественно опас­ных последствий, кᴏᴛᴏᴩые реально не наступили, его ответственность ограничивается реально совершенным и причиненным.

Единый объем предметного содержания вины и признаков ре­ально совершенного деяния будет непременным условием квали­фикации содеянного как оконченного преступления; в то время как несовпадение данных объемов дает основание для квалификации соде­янного либо как покушения на преступление, либо как непреступно­го деяния. Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что установление психического отношения к конструктивным признакам состава преступления имеет первооче­редное значение для квалификации деяния.

Вопросы уголовного права и процесса... С. 209.

212 Уголовное право. Общая часть. Учебник / Под ред. Н. И. Ветрова, Ю. И. Ляпунова.

213 Вопросы уголовного права и процесса... С. 31.

" Там же. С. 37

іам же. и. а.

Судебная практика по уголовным делам: В 2 ч. Ч. 2: Разъяснения по вопросам Об-

Й и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации. М., 2001. С. 120-

Принципы уголовного права

Не предвидится

последствие 2

Не стоит забывать, что вариант А

осознается				предвидится				желается, допускается
действие (бездействие)				причинная связь			последствие 1

Объем ответственности

Не стоит забывать, что вариант Б

	осознается					предвидится				желается.
										допускается
											Последствие
	действие)
		Объем ответственности

Схема 6. Уместно отметить, что определение границ уголовной ответственности согласно принципу вины (в умышленных преступлениях)

Исключая выше сказанное, выявление глубины ϶ᴛᴏго отношения (понимаемого в науке как степень вины), а также установление психического отноше­ния к признакам, не входящим в состав преступления (например, к отягчающим наказание обстоятельствам), служат предпосылкой назна­чения справедливого наказания. Еще в 30-х годах Н. В. Крыленко пи­сал: «наказывая, мы всегда будем исходить из того, насколько ϶ᴛᴏт че­ловек "виноват", т. е. насколько в пределах, кᴏᴛᴏᴩые от него зависели, он сознательно и умышленно или по грубой небрежности, или пре­ступной самонадеянности нарушил установленные пролетарской вла­стью запреты».216 Подтверждается ϶ᴛᴏ требование и современными ис­следователями. В частности, Т. В. Кленова также указывает, что «прин­цип виновной ответственности в уголовном праве предполагает... назначение наказания с учетом вины, без объективного вменения».217

Еще одним положением принципа вины в уголовном праве яв­ляется требование о законодательном урегулировании вопроса об установлении формы вины в том или ином составе преступ­ления. Надо отметить, что ϶ᴛᴏ требование впервые и ненадолго бы­ло соблюдено в УК РФ 1996 г. до внесения в него изменений Зако­ном от 20 мая 1998 г. Речь идет о содержании ч. 2 ст. 24 УК РФ, кᴏᴛᴏᴩая в изначальной редакции устанавливала правило, по кᴏᴛᴏᴩо­му «деяние, совершенное по неосторожности, признается преступ­лением только в том случае, когда ϶ᴛᴏ специально предусмотрено ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующей статьей Особенной части настоящего Кодекса». Отметим, что тем самым на законодательном уровне было установлено, что если в тексте статьи Особенной части УК нет указания на неосторожность, то, следовательно, предусмотренное в ней деяние может быть совер­шено только умышленно. Вопросы определения формы вины в соста­ве преступления были урегулированы законодателем. Сегодня ситуа­ция изменилась. С учетом внесенных изменений ч. 2 ст. 24 УК РФ сформулирована следующим образом: «Деяние, совершенное только по неосторожности, признается преступлением исключительно в том случае, когда ϶ᴛᴏ специально предусмотрено ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙующей статьей Осо­бенной части настоящего Кодекса». В ϲᴏᴏᴛʙᴇᴛϲᴛʙии с данным форма вины в преступлении определяется иначе. Схематично требование ст. 24 можно представить следующим образом (см. схему 7).

неосто­рожность

Формальный состав пре­ступления

едвойная» форма вины

Есть указа­ние на мотив и цель

Нет указания на і мотив и цель

неосто­рожность

«двойная» форма вины

Схема 7. Уместно отметить, что определение формы вины в преступлении

В науке неоднократно обращалось внимание на некорректность, стилистическую неточность, неоправданность, нецелесообразность данной нормы.218 При этом полагаем, что речь должна идти не об изъ­ятии ее из текста закона, а скорее, наоборот, о ее дальнейшей разра­ботке и совершенствовании.
Стоит отметить, что осознавая, что разработка рекоменда­ций по совершенствованию текста ч. 2 ст. 24 УК РФ будет темой самостоятельного исследования, отметим исключительно, что на уровне прин­ципиального положения уголовного закона важна сама идея законо­дательного урегулирования вопроса о форме вины в том или ином составе преступления.

218 Звечаровскип И Э. Указ. соч. С 64-65, Мальцев В. В. Принципы уголовного пра­ва... С. 201-205, и др.

Исходя из всего выше сказанного, мы приходим к выводу, что содержание принципа вины раскрывается в уго­ловном праве посредством следующих положений: уголовной от­ветственности подлежит только физическое лицо и только за ϲʙᴏе собственное поведение; уголовной ответственности подлежит исключительно вменяемое и достигшее определенного возраста лицо; для квалифи­кации содеянного как преступления крайне важно установить наличие психического отношения ко всем конструктивным признакам объек­тивной стороны состава преступления; форма вины в том или ином составе преступления должна быть установлена законодательно.

Исходя из ϶ᴛᴏго, принцип вины в УК РФ может быть представ­лен в следующей редакции.

Статья 5. Принцип вины

Уголовной ответственности подлежит только физическое,

вменяемое, достигшее определенного возраста лицо.

Лицо подлежит уголовной ответственности только за те со­

вершенные им лично или в соучастии с другими лицами обществен­

но опасные действия (бездействие) и наступившие общественно

опасные последствия, в отношении кᴏᴛᴏᴩых установлена его вина в

форме умысла или неосторожности.

Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за

невиновное причинение вреда, не допускается.

Форма вины в преступлении определяется настоящим Кодек­

Статья 5 УК РФ посвящена принципу вины и состоит их двух частей: "1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. 2. Объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается".
Н.А. Лопашенко пишет, что принцип вины является "центральным принципом уголовного законодательства" *(404). Однако в юридической литературе достаточно часто обсуждается вопрос о необходимости его законодательного закрепления.
Так, В.В. Мальцев полагает, что "само же по себе указание на возможность уголовной ответственности только за виновно совершенное общественно опасное деяние и виновно причиненные общественно опасные последствия лишь дублирует положения ст. 8 и ч. 1 ст. 24 УК и ничего нового, содержательного в понимании принципа вины не вносит" *(405).
По мнению А.И. Плотникова, "формула "вина - психическое отношение" не увязывается и со статусом принципа в уголовном праве, так как становится неясным, почему вина (как элемент состава) - принцип, а другие столь же необходимые элементы (объект, субъект и т.д.) принципами не являются" *(406).
В.Ф. Щепельков указывает на то, что этот принцип "полностью воспроизводится в ст. 14 УК.... Поэтому наличие данной нормы в УК обусловлено исключительно содержательными, а точнее уголовно-политическими мотивами" *(407).
В.Д. Филимонов отмечает, что "во-первых, принцип вины оказался оторванным от основания уголовной ответственности, в то время как вина является элементом состава преступления, т.е. составной частью основания уголовной ответственности; во-вторых, выделение принципа вины в самостоятельный принцип привело к гипертрофированию субъективной стороны преступления" *(408).
В какой-то мере можно согласиться со всеми приведенными выше точками зрения. Хотя следует сказать, что само закрепление принципа вины в УК РФ, несмотря на существующие недостатки его законодательной регламентации, безусловно, является одним из достижений уголовно-правовой науки. В.В. Мальцев указывает на то, что законодательное определение принципа вины "полезно в первую очередь как инструмент совершенствования и применения уголовно-правовых норм" *(409).
Прежде всего необходимо отметить, что уголовно-правовой принцип вины является своеобразным проявлением в уголовном праве презумпции невиновности, закрепленной в ст. 49 Конституции РФ. Как следствие этого, УК РФ построен таким образом, что лицо, совершившее преступление, несет за него уголовную ответственность только в том случае, если это деяние совершено виновно. Следовательно, ответственность лица только за деяния, совершенные виновно, является основополагающим положением уголовного закона, как впрочем и некоторых ранее действовавших уголовно-правовых актов, и вполне, на наш взгляд, соответствует статусу принципа уголовного законодательства.
Указание на то, что существование принципа вины приводит к "гипертрофированию субъективной стороны преступления", на наш взгляд, нельзя оценивать однозначно. С одной стороны, мы полагаем, что среди элементов состава преступления нет более или менее важных, так как все они выполняют предписанные им функции. С другой стороны, по нашему мнению, В.Д. Филимонов отождествляет такие понятия, как "принцип вины" и "вина", что не совсем верно *(410). Нам представляется, что эти понятия нельзя сравнивать друг с другом, так как они находятся в разных плоскостях. Так, принцип вины представляет собой основное положение уголовного закона, которое состоит в том, что "лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина". В свою очередь, вина "представляет собой психическое отношение субъекта к совершенному деянию и его последствиям" *(411) и является обязательным элементом субъективной стороны состава преступления. Закрепление принципа вины не гипертрофирует значение рассматриваемого элемента, так как речь идет о разных явлениях. Такой подход к рассматриваемой проблеме разделяют 81,7% опрошенных нами ученых *(412).
Также нельзя безоговорочно согласиться с мнением В.В. Мальцева о том, что "указание на возможность уголовной ответственности только за виновно совершенное общественно опасное деяние и виновно причиненные общественно опасные последствия лишь дублирует положения ст. 8 и ч. 1 ст. 24 УК". Как указывает Е.А. Лукашева, "в любом случае полное содержание и значение всякого правового принципа раскрывается во всех тех положениях права, которые испытывают на себе влияние данного принципа" *(413). Мы полагаем, что есть все основания говорить о том, что приведенные В.В. Мальцевым нормы уточняют положения ст. 5 УК РФ, а не наоборот.
Еще одним доводом, который, по мнению В.В. Мальцева, выступает против выражения принципа вины в УК РФ, является то, что определение содержания данного принципа в законе может оказаться и неполным, и противоречащим нормам гл. 5 УК РФ *(414). Но, на наш взгляд, в этом случае следует говорить не столько о проблеме необходимости законодательного закрепления, сколько о недостатках нормотворческой деятельности при описании тех или иных уголовно-правовых норм. Как справедливо отмечает Н.А. Лопашенко, "по правилам законодательной техники одинаковые термины должны в пределах УК или хотя бы в пределах его крупных составных образований (Общей или Особенной частей) трактоваться одинаково...." *(415). Следовательно, положения ст. 5 УК РФ и гл. 5 УК РФ должны представлять собой единое целое и не противоречить друг другу.
Таким образом, мы полагаем, что нет оснований для исключения принципа вины из системы принципов уголовного законодательства. Более того, как указывают в своей работе В.Н. Кудрявцев и С.Г. Келина, именно на установление признаков субъективной стороны приходится наибольшее число ошибок уголовно-правового характера. Поэтому, по мнению авторов, возведение положений о виновной ответственности в число принципов уголовного права направлено на обеспечение точного соблюдения уголовного закона правоприменительными органами *(416). Так, несмотря на то что в своих постановлениях Верховный Суд не раз обращал внимание на необходимость установления по каждому уголовному делу формы вины, мотивов и целей совершения преступления *(417), суды при вынесении приговоров допускают ошибки, касающиеся субъективной стороны. Например, приговором Тимирязевского районного суда г. Москвы от 27 декабря 2001 г. Орлов был осужден по ч. 1 ст. 105, ч. 3 ст. 213 УК РФ. Верховный Суд РФ в порядке надзорного производства, рассмотрев материалы дела, указал на то, что "исследованные доказательства не подтверждают наличие у Орлова прямого умысла на совершение грубого нарушения общественного порядка и проявление неуважения к обществу при производстве им из охотничьего ружья выстрелов в сторону машины потерпевшего и его друзей. При таких обстоятельствах нельзя признать осуждение Орлова по ч. 3 ст. 213 УК РФ обоснованным, и приговор в этой части подлежит отмене" *(418).
Что же касается недостатков законодательной регламентации данного принципа, то мы полностью согласны с тем, что они существуют и избежать их при формулировании того или иного принципа достаточно сложно. Прежде всего начнем с названия ст. 5 УК РФ.
Следует отметить, что, например, в УК Республики Узбекистан этот принцип получил название "принцип виновной ответственности", в УК Республики Таджикистан - "принцип личной ответственности и виновности", а в Модельном Уголовном кодексе для государств - участников СНГ - "принцип личной виновной ответственности" *(419).
Нам представляется, что прежде всего необходимо определиться с тем, как соотносятся между собой понятия "вина" и "виновность". По этому вопросу в юридической науке до настоящего времени ведется дискуссия, которая, по мнению И.М. Тяжковой, "несправедливо и необоснованно была названа схоластичной и оторванной от реальной жизни" *(420).
Некоторые авторы полагают, что понятия "вина" и "виновность" следует различать. Так, Т.Л. Сергеева указывала, что виновность представляет собой совокупность объективных и субъективных обстоятельств, обосновывающих применение к лицу конкретного наказания, следовательно, термином "виновность" необходимо пользоваться для обозначения общего основания уголовной ответственности, а термином "вина" - для обозначения субъективного ее основания *(421).
По мнению П.С. Дагеля, эти термины идентичны *(422).
Н.С. Таганцев в своем курсе лекций по уголовному праву конца XIX в. использовал термин "виновность", полагая, что она является внутренним моментом понятия преступного деяния *(423).
В отличие от УК РФ в ст. 49 Конституции РФ отмечается, что "каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность (выделено мной. - Е.Ч.) не будет доказана в установленном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда". Из этого положения можно сделать разные выводы: во-первых, если понятия "вина" и "виновность" не совпадают, то в указанных нормативно-правовых актах речь идет о разных явлениях, что, в свою очередь, свидетельствует о существующих между УК РФ и Конституцией РФ разногласиях. Во-вторых, если считать, что понятия "вина" и "виновность" совпадают, то, значит, нет никакого спора о терминах. Нам представляется, что последняя точка зрения выглядит более приемлемой, с той лишь оговоркой, что эти термины однородны, а не тождественны. В данном случае можно, на наш взгляд, провести параллель с понятиями "закон" и "законность".
Иначе говоря, если закон - это "принятый в особом порядке акт законодательного органа, обладающий высшей юридической силой и направленный на регулирование наиболее важных общественных отношений" *(424), то законность - это "принцип, метод, режим формирования и функционирования правового государства и гражданского общества, в основе которых лежит точное соблюдение и исполнение законов всеми государственными и муниципальными органами, общественными объединениями, должностными лицами и гражданами" *(425). В нашем случае если вина - это психическое отношение субъекта к совершенному действию (бездействию) и его последствиям, то виновность - это принцип привлечения лица к уголовной ответственности, в основе которого лежит установление его вины в совершенном преступлении. С такой трактовкой согласно большинство (54,2%) опрошенных нами ученых *(426).
Таким образом, мы полагаем, что ст. 5 УК РФ должна называться "Принцип виновности". В этом случае у нас появится возможность на уровне Кодекса разграничить понятия вины как элемента состава преступления и виновности как принципа уголовного законодательства.
Теперь перейдем непосредственно к анализу законодательной редакции рассматриваемого принципа.
Одна из основных проблем регламентации принципа вины в УК РФ, по мнению некоторых авторов, состоит в том, что, как пишет В.Т. Томин, в ч. 1 ст. 5 УК РФ (подчеркивая неразрывную связь между уголовной ответственностью и уголовным судопроизводством) акцентируется внимание не на наличии вины в действиях лица, а на ее установление *(427).
И.Э. Звечаровский полагает, что "если не ставить знак равенства между тем, что есть, и тем, как это что-то устанавливается, если не отождествлять материально-правовой аспект вины с ее уголовно-процессуальными аспектами, то в тексте уголовного закона приведенную формулировку следовало бы заменить другой: "которые совершены или наступили виновно" *(428).
По мнению Н.А. Лопашенко, в ч. 1 ст. 5 УК РФ необходимо указать: "лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные последствия, в отношении которых имеется его вина" *(429).
И в этом споре опять-таки камнем преткновения, на наш взгляд, является вопрос о понятии уголовной ответственности, а именно о моменте ее возникновения. Следует отметить, что в юридической литературе существуют различные мнения.
Первая точка зрения - уголовная ответственность наступает с момента совершения преступления (В.И. Курляндский, А.А. Пионтковский, И.Я. Козаченко); вторая - с момента применения мер процессуального принуждения (Н.А. Огурцов, А.В. Наумов); третья - с момента привлечения лица к уголовной ответственности (А.Н. Игнатов); четвертая - с момента вступления приговора в законную силу (Н.И. Загородников, В.В. Похмелкин, Н.Ф. Кузнецова) и т.д. В зависимости от того, какого из перечисленных взглядов мы придерживаемся, можно по-разному трактовать ч. 1 ст. 5 УК РФ. Так, если принимать во внимание одну из трех первых точек зрения, то лицо подлежит уголовной ответственности за совершенное преступление и наступившие последствия, в отношении которых имеется его вина. Если же следовать четвертой точке зрения, то уголовная ответственность наступает за общественно опасные действия (бездействие) и наступившие опасные последствия, в отношении которых вина лица установлена приговором суда, вступившим в законную силу.
Последняя позиция нам представляется более приемлемой. Так, в ст. 8 УК РФ закрепляется положение о том, что основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. В то же время вина является обязательным признаком субъективной стороны состава преступления, а в соответствии с ч. 2 ст. 49 Конституции РФ виновность *(430) устанавливается только вступившим в законную силу приговором суда. Таким образом, мы полагаем, что в ст. 5 УК РФ вполне обоснованно делается акцент именно на установление вины, и, следовательно, в этом аспекте анализируемая норма не нуждается в изменении.
Следующая проблема законодательной регламентации - принцип вины, на которую обращает внимание В.В. Лунеев, состоит в том, что "в ст. 5 УК РФ... говорится о необходимости установления внутреннего отношения субъекта и к действиям (бездействию), и к последствиям. Но такое же отношение следует устанавливать и к отягчающим и квалифицирующим обстоятельствам, и другим юридически значимым признакам состава преступления" *(431). В связи с этим автор предлагает свое определение вины в виде психологической категории как психического отношения лица "к совершаемому им общественно опасному и уголовно противоправному деянию, его общественно опасным последствиям и другим юридически значимым обстоятельствам совершения преступления" *(432).
На наш взгляд, трудно оспорить тот факт, что вменение лицу в вину отягчающих или квалифицирующих обстоятельств, которых он в силу тех или иных причин не предвидел, не мог или не должен был предвидеть, означало бы, в сущности, переход на позиции объективного вменения.
Однако к указанному выше предложению В.В. Лунеева нельзя относиться однозначно.
В теории уголовного права большинством авторов признается следующая формула: "деяние = общественно опасное действие (бездействие) + общественно опасные последствия" *(433). В связи с анализируемой точкой зрения возникает вопрос: а что включает в себя понятие "действие (бездействие)" и где в приведенной выше формуле место для отягчающих или квалифицирующих признаков? Если следовать позиции В.В. Лунеева, то эта формула нуждается в изменении, что неизбежно повлечет за собой необходимость пересмотра и других важных понятий и институтов уголовного права. Прежде чем пойти на такой серьезный шаг, на наш взгляд, следует взвесить все "за" и "против".
В настоящее время прямое требование установления психического отношения лица к тем или иным признакам состава преступления содержится в некоторых постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Так, например, в п. 7 Постановления Пленума ВС РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве" *(434) указывается, что п."в" ч. 2 ст.105 УК РФ "надлежит квалифицировать умышленное причинение смерти потерпевшему, неспособному в силу физического или психического состояния защитить себя, оказать активное сопротивление виновному, когда последний, совершая убийство, сознает это обстоятельство (выделено мной. - Е.Ч.)".
В большинстве же случаев мы полагаем, что вменение лицу того или иного квалифицирующего или отягчающего обстоятельства само собой подразумевает обязательное установление виновного отношения лица к указанным обстоятельствам. Так, Б.А. Куринов писал, что "наряду с признаками объекта и объективной стороны преступления содержанием субъективной стороны охватывается психическое отношение виновного к квалифицирующим признакам состава преступления" *(435). Такого же мнения придерживается и А.И. Рарог. Он указывает, что "принцип субъективного вменения означает, что виной субъекта охватываются не только те обстоятельства, являющиеся необходимыми признаками данного состава преступления, но и обстоятельства, имеющие значение квалифицирующих признаков" *(436).
На эту ситуацию можно посмотреть и с несколько другой стороны.
Юридически значимые признаки, которые рассматривает В.В. Лунеев, относятся к различным элементам состава преступления. Например, общеопасный способ - к объективной стороне, мотив национальной, расовой, религиозной ненависти или вражды - к субъективной стороне. Однако так или иначе эти признаки характеризуют совершаемое лицом общественно опасное действие (бездействие) или наступившие последствия и являются их неотъемлемой составляющей. Мы не можем, например, рассматривать отдельно сам факт убийства и общественно опасный способ, с помощью которого оно было совершено. Г.Л. Кригер по этому поводу указывает, что "поскольку умышленное деяние предполагает осознание лицом общественно опасного характера своих действий, то, видимо, все обстоятельства, влияющие на характер общественной опасности, должны быть известны лицу" *(437).
Получается следующая ситуация. С одной стороны, В.В. Лунеев безусловно прав, указывая на то, что внутреннее отношение субъекта необходимо устанавливать не только к действиям (бездействию) и к последствиям, но также и к отягчающим и квалифицирующим обстоятельствам, и другим юридически значимым признакам состава преступления. С другой стороны, есть основания для того, чтобы отнести эти юридически значимые обстоятельства совершения преступления к понятиям "общественно опасное действие (бездействие)" или "общественно опасные последствия", учитывая тот факт, что все они в той или иной степени характеризуют конкретные действия (бездействие) или последствия, выделяя их из ряда схожих. Таким образом, следует все же согласиться с П.С. Дагелем и Д.П. Котовым, которые отмечают, что "формы вины характеризуют отношение виновного к деянию и вредным последствиям в целом, то есть в целом к совершенному преступлению. Поэтому они не могут рассматриваться только по отношению к одному из признаков, который характеризует какой-либо из элементов состава преступления" *(438). Однако в целом данная проблема еще требует своего детального осмысления.
Как мы уже убедились, понятие вины является в науке уголовного права одним из наиболее сложных. В различные периоды вокруг него формируются всевозможные дискуссии. Еще одним таким дискуссионным представляется вопрос о необходимости введения в формулу вины признака осознания лицом уголовной противоправности своего деяния, что, как считает В.В. Лунеев, приведет к преодолению имеющихся в уголовном праве элементов объективного вменения *(439).
Эта проблема очень остро обсуждается в юридической литературе.
С точки зрения А.И. Гревновой, "если лицо не осознавало и по обстоятельствам дела не могло и не должно было осознавать, что совершаемое им деяние как общественно опасное запрещено уголовным законом под угрозой наказания, то такое деяние может быть признано совершенным невиновно" *(440).
В.Г. Назаренко пишет, что древняя римская презумпция "никто не может отговариваться незнанием закона" вполне уместна в условиях стабильного законодательства и высокой правовой культуры населения. Однако в обстановке постоянной криминализации и декриминализации деяний, которая вызывает у юристов ощущение путаницы законов, а у населения - мнение об отсутствии законов, презумпция знания уголовных законов просто неуместна *(441).
По мнению ряда авторов, на сегодняшний день осознание общественной опасности, как правило, предполагает и осознание противоправности совершаемого деяния *(442). Это, как пишет Н.А. Лопашенко, в большей степени касается преступлений "традиционных видов, в основе которых лежит нарушение, например, библейских заповедей "не убий", "не укради" *(443). Однако далее автор отмечает, что "настала пора предусмотреть для составов преступлений, в основе которых лежит нарушение установлений других правовых отраслей, в формуле вины наряду с осознанием общественной опасности своего деяния также осознание его противоправности" *(444). Такого же мнения придерживается и И.А. Гревнова, указывая, что к таким деяниям необходимо относить, например, "деяния, либо недавно включенные в уголовное законодательство, либо совершение которых ограничено какой-то особой сферой деятельности, либо диспозиция статей которых носит бланкетный характер и для их осознания необходимы специальные знания или освоение дополнительных нормативных актов" *(445).
Это предложение не является новым для теории уголовного права. Например, Н.С. Таганцев, рассматривая разные варианты случайности посягательства, которые, по его мнению, исключают всякую виновность и ответственность, выделял такой вид случайности, как невозможность предвидения. Суть последней заключалась в том, что "обвиняемый в нарушении полицейского запрета может сослаться на случайность нарушения, если он, несмотря на все свое доброе желание, не мог узнать о существовании нарушенного им запрета, когда, например, запрет оставался секретным" *(446).
Нам представляется, что указанная выше точка зрения, бесспорно, заслуживает внимания, однако, с другой стороны, возникает целый ряд вопросов. Во-первых, не приведет ли такое нововведение к тому, что лица, совершившие преступления, будут иметь реальную возможность избежать уголовной ответственности, сославшись на незнание закона? (Положительный ответ на данный вопрос дали 38,7% опрошенных ученых *(447)) Во-вторых, кто будет устанавливать круг преступлений, по которым кроме общественной опасности необходимо еще и осознание его противоправности? Если, предположим, возложить данную обязанность на суд, то не приведет ли это к судебному произволу; если же указать такие преступления в УК РФ, то какой критерий отнесения деяний к этой категории установить? И, в-третьих, авторы в большинстве своем говорят о составах с так называемыми бланкетными диспозициями, т.е. о тех, преступное поведение в рамках которых есть нарушение определенных установлений (правил, норм и т.д.) других правовых отраслей *(448). Однако такие составы зачастую предусматривают возможность совершения преступлений только специальными субъектами (ст. 143, 246-251, 340-344, 349-352 УК РФ и др.), которые в силу своих служебных или иных обязанностей должны соблюдать указанные установления и правила, а следовательно, и знать их.
Таким образом, мы полагаем, что, несмотря на всю привлекательность идеи о необходимости введения в формулу вины признака осознания лицом уголовной противоправности своего деяния, это положение не следует внедрять в УК РФ. Лицо, совершающее преступление, должно осознавать его общественную опасность, а не его противоправность, так как "все предусмотренные Уголовным законом деяния обладают общественной опасностью" *(449). Н.Д. Сергиевский писал, что элементами умысла являются "сознание совершаемого, предвидение последствий, сознание противозаконности. Из них этот последний элемент в положительном праве признается всегда присущим всякому лицу, обладающему способностью к вменению..." *(450).
Не меньше споров на сегодняшний день вызывает положение, сформулированное в ч. 2 ст. 5 УК РФ, которое гласит, что "объективное вменение, то есть уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается".
По мнению В.Д. Филимонова, это положение "имеет необоснованно односторонний характер. Не допускается не только объективное, но и субъективное вменение, т.е. ответственность за несовершенное лицом общественно опасное деяние и за не причиненные им общественно опасные последствия, иными словами, за одно лишь намерение совершить общественно опасное деяние, за "преступный образ мыслей" и т.п." *(451).
Основная проблема в данном случае, на наш взгляд, заключается в неоднозначном определении самого понятия "субъективное вменение".
Так, ряд авторов считают, что термин "субъективное вменение" означает не что иное, как привлечение к уголовной ответственности только за виновное совершение общественно опасного деяния *(452). Например, М.П. Карпушин и В.И. Курляндский в связи с этим пишут, что "логично было бы сказать, что принцип субъективного вменения в противовес принципу объективного вменения заключается в установлении ответственности за чистую вину, т.е. за преступное намерение, мысль совершить преступление, даже если она не объективизировалась в совершении общественно опасного деяния.... Принцип субъективного вменения в буквальном его понимании должен быть отвергнут так же, как и принцип объективного вменения. Однако о субъективном вменении в уголовном праве говорят в другом смысле, а именно о вменении в ответственность только того общественно опасного деяния, которое причинено виновно: умышленно или по неосторожности" *(453). Схожего мнения придерживается В.В. Мальцев, он полагает, что "наличие законодательного определения этого принципа и нормативного закрепления объективного вменения как ответственности за невиновное причинение вреда действительно устраняют необходимость и возможность употребления выражения "субъективное вменение" в ином, нежели в противоположном понятию "объективное вменение", значении" *(454).
Несколько другой аспект отражает в своей работе Н.А. Лопашенко. По ее мнению, термин "субъективное вменение" является не очень удачным, поскольку "может быть истолкован совершенно иначе, а именно как вменение в зависимости от субъективных усмотрений правоприменителя, или как вменение только в зависимости от умысла или неосторожности, без учета объективных обстоятельств" *(455).
Проанализировав все изложенные выше позиции, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, так как мы не можем в теории уголовного права прийти к единому значению понятия "субъективное вменение", нельзя использовать данный спорный термин в тексте уголовного закона, это приведет лишь к дальнейшей путанице. Во-вторых, для того чтобы исключить саму необходимость поиска понятия, полярного "объективному вменению", последнее не следует использовать в УК РФ, тем более что от этого смысл ч. 2 ст. 5 УК РФ не изменится *(456). В-третьих, что касается предложения В.Д. Филимонова о дополнении рассматриваемой уголовно-правовой нормы положением о том, что не допускается привлечение лица к уголовной ответственности "за несовершенное... общественно опасное деяние и за не причиненные им общественно опасные последствия, иными словами, за одно лишь намерение совершить общественно опасное деяние, за "преступный образ мыслей" и т.п.", то нам представляется, что эта аксиома нашла свое отражение в ч. 1 ст. 5 УК РФ, где указывается на то, что "лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия (выделено мной. - Е.Ч.), в отношении которых установлена его вина".
Таким образом, мы считаем, что ч. 2 ст. 5 УК РФ могла бы выглядеть следующим образом: "Уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается".
Полагаем, что вопрос о законодательной регламентации принципа вины был бы рассмотрен неполно без анализа принципа личной ответственности, который тесно связан с первым, и, по мнению некоторых авторов, необоснованно не нашел своего закрепления в нормах УК РФ *(457). Так, С.Г. Келина и В.Н. Кудрявцев указывают, что при детальном рассмотрении данного принципа "можно обнаружить, что он включает по меньшей мере три элемента. Во-первых, этот принцип означает, что преступлением признается акт поведения, совершенный конкретным физическим лицом - индивидом, а не коллективом или иной социальной общностью. Во-вторых, лицо отвечает в уголовно-правовом порядке лишь за то, что было причинено его собственными действиями (бездействием). В-третьих, наказание за преступление имеет личный характер, т.е. должно распространяться только на лицо, его совершившее" *(458).
Первое из названных положений, по справедливому утверждению Е.Ю. Пудовочкина и С.С. Пирвагидова, является составной частью принципа вины. С точки зрения авторов, "в настоящий период можно констатировать, что наличие психологических аспектов в институте вины является бесспорным... Из этого следуют как минимум два требования принципа вины: ответственности в уголовно-правовом порядке подлежат исключительно физические лица, а среди них - только те, кто обладает сознанием и волей" *(459). Так, в ст. 5 УК РФ, законодатель при формулировании принципа вины использует термин "лицо". В Толковом словаре русского языка данный термин имеет в том числе такое общеупотребительное значение, как "человек, личность" *(460). Таким образом, можно предположить, что в этой статье презюмируется возможность уголовной ответственности за общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия только физических лиц *(461). Это утверждение находит свое отражение и в иных статьях УК РФ. Так, ст. 19 УК РФ предусматривает, что уголовной ответственности подлежит только физическое лицо, достигшее возраста, установленного настоящим Кодексом.
Что касается второго положения, по мнению С.Г. Келиной и В.Н. Кудрявцева, входящего в принцип личной ответственности, то мы должны вновь согласиться с Е.Ю. Пудовочкиным и С.С. Пирвагидовым, которые указывают на его несостоятельность "ввиду обособленного существования в УК норм об ответственности лица, отдавшего незаконный приказ, за совершенное в его исполнении преступление, об ответственности организаторов организованных преступных групп за все совершенные группой преступления, если они охватывались их умыслом" *(462). Сюда же можно отнести посредственное причинение, когда исполнителем в соответствии с ч. 2 ст. 33 УК РФ признается в том числе лицо, совершившее преступление посредством использования других лиц, не подлежащих уголовной ответственности в силу возраста, невменяемости или других обстоятельств, предусмотренных УК РФ.
Третье из рассматриваемых положений, суть которого состоит в том, что "наказание за преступление имеет личный характер, т.е. должно распространяться только на лицо, его совершившее", несмотря на свою очевидность, не всегда соблюдается в действующем уголовном законе. Так, в соответствии с изменениями, внесенными в ст. 88 УК РФ Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. N 162-ФЗ, штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия. Хотя, по справедливому утверждению Н.И. Загородникова, принцип личной ответственности подразумевает, что "уголовная ответственность всегда связана с конкретным лицом и не может быть переложена на другого человека: ни на родителей, опекунов, супругов, ни на общественные организации, юридические лица, хотя бы они добровольно согласились претерпеть правовые последствия преступления" *(463). Нам представляется, что это весьма важное положение, направленное на достижение целей уголовного наказания, сформулированных в ст. 43 УК РФ. М.Д. Шаргородский писал: "цели уголовного права могут быть достигнуты только тогда, когда ответственности подлежит лишь то конкретное лицо, которое виновно в совершении общественно-опасного действия (преступления). Советское уголовное право не признает ответственности за чужое деяние, поэтому исключается ответственность юридических лиц, родителей за детей и детей за родителей, супругов друг за друга и т.д." *(464).
Таким образом, чтобы исключить саму возможность появления подобного рода норм в УК РФ, на наш взгляд, необходимо законодательное указание на то, что уголовная ответственность за совершение преступления должна распространяться только на лицо, его совершившее. Однако потребности в формулировании самостоятельного принципа личной ответственности мы не видим. Целесообразно было бы дополнить уже существующий принцип вины (ст. 5 УК РФ) частью третьей следующего содержания: "Наказание и иные меры уголовно-правового характера применяются только к лицу, непосредственно или в порядке посредственного причинения совершившему преступление".
И в итоге, как следствие сказанного выше, полагаем, что необходимо исключить из ч. 2 ст. 88 УК РФ положение о том, что "штраф, назначенный несовершеннолетнему осужденному, по решению суда может взыскиваться с его родителей или иных законных представителей с их согласия".
Таким образом, в результате законодательное определение принципа вины может быть сформулировано так.
Статья 4. Принцип виновности
1. Лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина.
2. Уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается.
3. Наказание и иные меры уголовно-правового характера применяются только к лицу.... непосредственно или в порядке посредственного причинения совершившему преступление.