Дело за репост: девушка стала «опасным террористом» по жалобе студенток. Реальный срок за «лайк» или репост А как же сроки давности за преступления

По сравнению с 2011 годом в России . Всё чаще заводят дела и дают реальные сроки за записи, лайки, репосты и другую активность в соцсетях. От судебного разбирательства не застрахован никто - практически любой пользователь интернета может столкнуться с преследованием за высказывание своих мыслей; согласно статистике Центра экономических и политических реформ, большая часть осуждённых - это обычные граждане.

Как себя вести, если на вас завели дело об экстремизме или оскорблении чувств верующих? Как работает «список Росфинмониторинга»? Каких слов и призывов стоит избегать в своих публикациях в соцсетях? Мы публикуем материал, написанный авторами проекта «Команда 29» - «Как защитить право говорить то, что думаешь ».

Как защитить право говорить то,
что думаешь

Почему это важно?

От интереса борцов с экстремизмом не застрахован никто. Вот несколько примеров наказаний за высказывания в сети. В 2011 году жителя Татарстана оштрафовали за лайк под скриншотом кадра из фильма «Американская история X» про неонацистов (сам фильм не запрещён в РФ). В 2013 году жительница Первоуральска получила 120 часов обязательных работ за комментарий под записью о встрече Нового года, где она назвала праздник «древним кельтским ритуалом». В 2015 году журналистку из Смоленска оштрафовали на 1000 рублей за демонстрацию нацистской символики: девушка выложила фото своего двора времён войны и проглядела там флаг гитлеровской Германии. В том же году анархистку из города Иваново оштрафовали на 100 тыс. рублей за репост записи с призывом протестовать против существующего политического режима.

Это только вершина айсберга. Иногда дела возбуждают по совсем странным поводам: против нелестно высказавшейся о поведении своих сограждан в Турции россиянки, написавшего стихи о президенте РФ школьного учителя и сравнившего Россию с Венесуэлой блогера. Более подробно об абсурдной борьбе с экстремизмом в современной России можно прочитать и . А информационно-аналитический центр «Сова» уже давно ведёт хронику «неправомерного антиэкстремизма».

Александр Верховский

руководитель информационно-
аналитического центра «Сова»

Антиэкстремистские статьи, надо помнить, это еще и статьи о насильственных преступлениях ненависти. И лет пять назад именно они давали основной массив правоприменения. Теперь основной массив - разного рода высказывания (в основном ст. 280 и 282, но не только). Из них подавляющее большинство приговоров не могут быть названы неправомерными. Чаще всего речь о призывах к насилию и дискриминации или о грубых формах расизма. Хотя нередко преследуются не очень опасные высказывания - просто из-за их малой аудитории. Неправомерные приговоры за высказывания всегда были и остаются в пределах 10% от общей массы. Много это или мало? Как посмотреть… Было некоторое ухудшение, связанное с войной в Украине, но оно сходит на нет. Конечно, доля приговоров (неважно, правомерных или нет по существу) за высказывания, сделанные в интернете растет, и доросла уже до 90%. Это понятно: во-первых, именно там почти все и высказываются, во-вторых, искать там тоже легче, особенно в «ВКонтакте», от которого легко получить данные авторов.

По каким законам вас могут осудить за высказывание собственного мнения?

За неосторожное высказывание собственного мнения в России предусмотрена как уголовная, так и административная ответственность. Вот основные статьи.

В Уголовном кодексе:

Статья 282. Действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации

Статья 280. Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности

Статья 280.1. Публичные призывы к осуществлению действий, направленных на нарушение территориальной целостности Российской Федерации

Статья 148. Публичные действия, выражающие явное неуважение к обществу и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих

В Кодексе об административных правонарушениях:

Статья 20.29. Массовое распространение экстремистских материалов (если их к тому моменту признали экстремистскими).

Какую норму применить в каждом конкретном случае, решает следователь.

О дна из главных проблем, связанных с этими законами, - размытость понятий. Особенно ярко это проявляется в случае со 148 и 280 статьями УК.

Александр Верховский

руководитель информационно-
аналитического центра «Сова»

Когда закон формулируется под некий срочный (или предположительно срочный или острый) общественный или политический запрос, редко получается хорошо. [Законопроект об оскорблении чувств верующих в 2012 году] явно делался задним числом под кейс Pussy Riot. Получилось плохо. Получился гибрид составов статей 213 и 282, непонятно, зачем нужный в конструкции УК.

Правоприменение соответствующее. Статья 280 до 2002 года имела вполне нормальный состав, но переименованная в «призывы к экстремистской деятельности» оказалась зависима от нелепого определения этой деятельности в соответствующем законе. На примере этого закона можно определенно сказать, что он планировался не для репрессий, а для того, чтобы облегчить жизнь правоохранительным органам и в ответ на запрос общества о противодействии ультраправым. Но неудачная конструкция сделала правоприменение заведомо избирательным, что через несколько лет привело и к идее использовать закон как дубинку.

Как появляются такие дела?

По доносу. Многие уголовные и административные дела за высказывания в интернете появляются после доносов. Их пишут «верующие», чьи чувства якобы были оскроблены, профессиональные борцы с инакомыслием и просто «бдительные граждане». В таком случае доносчик получает статус «заявителя», и его данные фигурируют в материалах следствия.

От полицейских. В роли инициатора уголовного дела могут выступать сами правоохранители. Уголовно-процессуальный кодекс предусматривает возбуждение дела на основании рапорта об обнаружении признаков преступления (ст.140). В этом случае, даже если в основу дела и был положен донос, узнать об этом не получится. Теоретически возможна ситуация, когда некий следователь для повышения статистики раскрываемости сам просматривает страницы в соцсетях, находит контент, который, по его мнению, может стать поводом для обвинения, и пишет рапорт.

Актуальный список признанных экстремистскими материалов доступен на сайте Минюста . Однако иногда написанное вами (процитированное, выложенное в сети) не является изначально экстремистским материалом. Чтобы признать его таковым, следствие должно провести экспертизу. Как пишут в материале «Открытой России» , доходит до того, что у некоторых следственных органов появляются «карманные эксперты», которые готовы подтвердить любые обвинения. Таким образом, потенциально любой текст или картинка могут быть признаны разжигающими ненависть или оскорбляющими чувства верующих.

Иван Павлов

руководитель «Команды 29»

Главным критерием для определения статьи, по которой могут привлечь за экстремизм - умысел. Возьмем такой пример: типографии заказывают печать книги из списка экстремистских материалов. Менеджер, не зная об этом, принимает заказ, типография его выполняет, то есть производит экстремистскую литературу, а затем хранит тираж у себя на складе. Здесь налицо состав административного правонарушения - руководители типографии выполнили работу и получили за нее вознаграждение, не задумываясь о том, что именно они печатают.

Теперь другая ситуация: некий интернет-пользователь выкладывает на своей странице текст запрещенной книги. В самом по себе этом поступке нет состава уголовного преступления. Следствию предстоит доказать, что действие было произведено умышленно, то есть с целью возбудить ненависть или вражду. Для этого собирают доказательства. Ими могут быть, например, комментарий автора публикации в духе «вот книга, которая подскажет, как правильно действовать» или другие выражения поддержки написанного в экстремистском произведении. Для того, чтобы доказать умысел, следователи могут изучать иные публичные высказывания подозреваемого и в качестве довода использовать даже его «лайк» под комментарием другого человека, который одобрил содержание экстремистской книги.

Что делать, если на вас завели уголовное дело?

Молчать. Ход предварительного следствия по «экстремистским» статьям не отличается от других уголовных дел и регулируется УПК. Если вы стали фигурантом такого дела, вас должны письменно об этом уведомить. Обязательно последуют вызовы на допросы. Помните, что у вас есть право отказаться давать какие-либо показания - об этом мы писали в памятке «Как общаться с силовиками» .

Найти адвоката. Во время любых следственых действий крайне желательно присутствие адвоката. Он может зафиксировать все нарушения ваших прав и дать советы о том, как правильно действовать. Поисками юриста стоит озаботиться сразу после того, как вас известили об уголовном деле. Не стоит пользоваться услугами адвоката по назначению. Не все они поголовно играют на стороне следствия, но такие случаи крайне распространены. Самый частый совет от таких защитников - «покайся, тебе скидка выйдет». Стоит ли прислушиваться к таким рекомендациям, решать вам.

Инициировать альтернативную экспертизу. Цель защиты в любом судебном разбирательстве - разбить доводы обвинения, которое пытается доказать вину подсудимого. «Экстремистские» дела исключением не являются. Один из важнейших этапов действий защиты - проведение альтернативной экспертизы, которая покажет несостоятельность документа, написанного под диктовку следствия. Идеальный вариант - когда суд назначает такую экспертизу по ходатайству адвокатов и выбирает для её проведения неангажированных экспертов. В таком случае судья хотя бы изучит выводы и будет выносить решение, ознакомившись со всеми точками зрения.

Заказать альтернативную экспертизу, не дожидаясь ее назначения судом . К сожалению, гарантировать ее приобщение к материалам дела невозможно. Решение об этом принимает судья, руководствуясь собственными соображениями.

В последние годы суды крайне неохотно принимают решения в пользу обвиняемых по «экстремистским» статьям. Такие дела если и прекращают, то, как правило, по формальному основанию - за истечением срока давности. Тем не менее, бывали прецеденты, когда проведение альтернативной экспертизы помогало доказать отсутствие состава преступления. Пожалуй, самый яркий пример - уголовное дело по статье 282 в отношении челябинского блогера Андрея Ермоленко. В 2011 году его обвинили в разжигании ненависти к чиновникам. Через несколько месяцев защитеудалось добиться прекращения дела.

Вас признали виновным. Что теперь?

Вашу технику уничтожат. Если суд признает вашу вину в экстремизме, вам грозит не только наказание, предусмотренное соответствующей статьей УК. Иногда судьи приговаривают к уничтожению «орудия преступления». Такой случай произошел, например, в Екатеринбурге. Компьютера и мыши лишилась осужденная по 282 статье жительница Екатеринбурга, которая делала репосты публикаций об украинском конфликте .

Вы лишитесь сбережений и возможности получать деньги через банк. Серьёзное последствие - включение в так называемый «список Росфинмониторинга». Его фигуранты не могут совершать практически никакие банковские операции на территории России, их счета блокируют, им не перечисляют в полной мере социальные выплаты. Причём попасть в "перечень" можно даже будучи подозреваемым по делу об экстремизме. Закон предусматривает исключение из списка фигурантов, в отношении которых прекращают уголовные дела и тех, у которых погашены судимости, но на деле выйти из этого перечня бывает очень трудно.

Как работает «список Росфинмониторинга» и как из него выйти?

Чтобы лишиться средств к существованию достаточно стать подозреваемым. Если вас объявили подозреваемым, то ваше имя попросту публикуют в течение нескольких дней на официальном сайте Росфинмониторинга. Потом данные из списка ведомство посылает в Центральный банк РФ. Программа с обновлённым Перечнем автоматически расходится по операторам денежных средств и автоматически блокирует все ваши счета.

Вас не уведомляют о включении в перечень. Вы просто однажды не сможете снять деньги в банкомате.

Блокируются не только счета в банках, но и в системах электронных платежей. Например, "Яндекс-деньги", "Киви". Говорят, что удавалось получить деньги переводом через "Почту России" и WebMoney. Без проблем можно пользоваться только счётом осуждённого в колонии или арестованного. Он привязан к счёту учреждения и не идентифицируется.

Вы можете:

  • получать с блокированного счета пособия и пенсии;
  • оплачивать кредитные обязательства, взятые до включения в Перечень;
  • платить налоги.

Вы не можете:

  • открыть счет;
  • оформить зарплатную карту;
  • вступить в наследство;
  • быть страхователем;
  • получать через счета алименты, судебные возмещения вреда, выплаты по страховому случаю;
  • оформить доверенность и большинство сделок через нотариуса.

Об исключении из Перечня можете позаботиться только вы сами. Когда ваша судимость погашена, уголовное преследование против вас прекратили, появляется законная возможность исключения из Перечня. Теоретически МВД должно послать документ со сведениями о погашении судимости. Однако лучше всего позаботиться о выходе из списка самостоятельно. Например, можно самостоятельно обратиться в Росфинмониторинг со сканом приговора. После этого ведомство должно обратиться в орган, обязанный «предоставлять сведения». Как только сведения предоставлены, фигурант Перечня попадает в список исключённых из перечня на одну-две недели, а потом и вовсе исчезает из него.

Лариса Романова

сотрудник Комитета за гражданские права, бывший фигурант списка Росфинмониторинга

Никто не отслеживает вашу судимость, кроме вас самих. Поэтому быстрое исключение из Перечня происходит только у тех, кто громко и долго пишет и кричит о нарушении своих прав законом № 115 и Перечнем. В целом, процедура исключения может занимать от месяца до года.

До погашения судимости, прекращения уголовного дела, снятия судимости в судебном порядке, смерти исключиться из Перечня нельзя. Законы РФ такой возможности нам не дают. Несколько фигурантов пошли таким путём: заведомо проигрышно судиться с Росфинмониторингом вместе с органом, предложившим включение в Перечень, проходим все инстанции, подаем в ЕСПЧ. Можно обратиться в КС РФ. Таких не знаю.

Лидер правозащитной группы «Команда 29» Иван Павлов о свободе слова
и количестве дел об экстремизме

Иван Павлов

руководитель «Команды 29»

Что показывает динамика по количеству дел об экстремизме в России?

Наше государство долгое время не обращало внимания на интернет, просто не воспринимало всерьёз то, что там происходит. Потом, несколько лет назад, обратило, увидело в нём опасность и теперь пытается всячески зарегулировать его с изяществом слона в посудной лавке. Экстремизм - очень удобное обвинение: 282-я статья «резиновая», в ней полно неопределённостей, что позволяет выборочно наказывать неугодных. А что касается самых обычных людей, которые попадают под это обвинение, расшарив, например, репост про то, что Крым - это Украина на всех своих 12 друзей в контакте, - тут, думаю, дело в «палочной» системе. Правоохранители так улучшают статистику, раскрывая «преступления», не выходя из кабинета.

В соцсеях посты можно размещать посты для друзей и для всех. В чём принципиальная разница с точки зрения состава преступления (если пост признан экстремистским)?

С точки зрения состава преступления особой разницы нет. Вот на отношение судьи это может повлиять, если защитник будет настаивать на том, что информация распространена среди небольшого, ограниченного круга лиц, и наказание может быть в итоге мягче.

Каких слов, призывов точно стоит избегать в своих публикациях?

Как я уже упомянул, 282-я статья грешит нормативной неопределённостью. Вот сядут два эксперта искать в одном и том же тексте признаки возбуждения межнациональной розни. И вот одного эксперта возбуждает, а другого не возбуждает. Пример из моей практики: в рамках дела директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной недавно проводилась экспертиза изъятых из библиотеки книг. Эксперт, лингвистическая карьера которого началась в год смерти Сталина, черпал сведения об украинском национализме из статьи «Фашизм и русофобия - основы идеологии украинского фашизма» из сборника «Бандеризация Украины - главная угроза для России». Понятно, что экстремизм он нашёл даже в детском журнале «Барвiнок». Поэтому вопрос о том, что можно писать, а чего нельзя, - это вопрос личного культурного и политического чутья. Я за свободу слова и информации, каждый сам должен решать, о чём говорить и как формулировать свои мысли. Хотите написать что-то рискованное - делайте это с умом, используйте эзопов язык, иронию. Любой смысл можно донести таким безопасным с точки зрения драконовских статей УК способом. Что точно не стоит публиковать, так это призывы к нанесению вреда здоровью и имуществу, но это, надеюсь, и так всем понятно.

Что нужно учитывать, прежде чем оставлять потенциально экстремистский/оскорбительный комментарий, картинку в интернете? С чем сверяться?

Теоретически можно свериться со списком Минюста, но никаких гарантий это не даст - он не всеохватывающий. Может быть назначена экспертиза на предмет наличия экстремистского контента в вашей публикации, и тут ваша судьба окажется в руках эксперта с его субъективным мнением.

Какие бывают экспертизы помимо лингвистической?

Бывают разные экспертизы: лингвистическая, психолингвистическая, культурологическая, религиоведческая - зависит от направленности текста. Как я уже говорил, это очень субъективная вещь. Эксперт указывает авторитетные, по его мнению, источники по теме (словари, монографии и прочую специальную литературу) и сверяет с ними текст. Вот, например, . От таких «экспертов» никто не застрахован.

Если я хочу провести альтернативную экспертизу, где и как искать эксперта для неё?

Ищут обычно по знакомым, или можно обратиться в профильное научное учреждение. Экспертиза будет платной, стоимость может быть очень разной. Обратить внимание стоит на стаж и регалии эксперта - ваш эксперт должен быть более статусным, чем эксперт, привлечённый следователем. Кстати, не факт, что суд согласится приобщить альтернативную экспертизу к материалам дела.

Отличается ли как-то степень ответственности по статьям за экстремизм для частных лиц, СМИ, организаций? Скажем, если это SMM коммерческого бренда или статья в журнале.

Уголовная ответственность, в частности, за экстремизм, в нашей стране предусмотрена только для физлиц. Значит, организация или СМИ могут понести гражданско-правовую ответственность - их, например, обяжут выплатить штраф и убрать публикацию. Также могут найти крайнего - человека, ответственного за распространение информации, например выпускающего редактора, эсэмэмщика или, как в случае с Шариной, директора библиотеки, - и привлечь его к уголовной ответственности. Для уголовного обвинения, по идее, должно быть доказано наличие злого умысла, но на практике правоохранители и суд чаще всего закрывают на это глаза и принимают во внимание последствия распространения этих сведений.

Есть ли какое-то ограничение по сроку давности таких дел? Стоит ли проверить свои записи трёх-/пятилетней давности?

Нормы, связанные с применением срока давности, несколько раз менялись в последние годы. Я рекомендую перестраховаться и просмотреть свои посты за последние шесть лет.

Как в таких делах суд определяет «орудие преступления»? По сути, им может быть абсолютно любой гаджет, имеющий доступ в интернет.

Суд далеко не всегда бывает компетентным в плане информационных технологий, как и следователи. Могут и мышку конфисковать, и клавиатуру. Был случай, когда у фирмы конфисковали мониторы, а системники оставили.

Реальный срок за репост: в России уже осудили сотни человек. Казнить или помиловать? Надо ли наказывать за посты и репосты в сети?

Реальные сроки за посты и репосты в Интернете. Осуждены уже сотни человек. Два случая — только за последние два дня. Сегодня пять месяцев колонии получила воспитательница детского сада Евгеняи Чудновец за репост видео об издевательствах над ребенком. Накануне за пост в ЖЖ «Кого на самом деле бомбят путинские соколы?» приговорен к двум годам колонии-поселения тюменский блогер Алексей Кунгуров. Чаще дают реальные сроки в регионах, в столице — больше штрафуют.

В мае житель Твери получил два года и три месяца колонии-поселения за репост материала «Крым — это Украина» публициста Бориса Стомахина. За репост статьи этого же автора срок получил 62-летний охранник асфальтобетонного завода в Чувашии. Он был приговорен к двум годам лишения свободы условно.

В новосибирской области этим летом приговорили к одному году и тем месяцам колонии-поселения 21-летнего бердчанина за оскорбление чувств верующих репостом картинки «ВКонтакте». На ней были изображены люди, купающиеся в проруби на Крещение. А подпись к картинке в нецензурной форме оценивала умственные способности верующих, которые, соблюдая религиозный обряд, окунаются в ледяную воду. В Прикамье ФСБ задержала школьника, призывавшего сжигать церкви. 16-летнего задержали прямо во время урока и доставили на допрос.

В столице поступают мягче — штрафуют. Так, в августе Московский окружной военный суд приговорил студентку мединститута Патимат Гаджиеву к штрафу в размере 400 тысяч рублей по обвинению в экстремизме за репост записи в соцсети «ВКонтакте» про ИГИЛ.

В начале октября Пресненский районный суд Москвы признал блогера Антона Носика виновным в экстремизме за пост в ЖЖ «Стереть Сирию с лица земли». Размер штрафа составил 300 тысяч рублей.

Антон Носик блогер, журналист «Если бы суды разбирались по существу с теми обвинениями, которые туда приносит прокуратура, то очень многих из этих приговоров не было бы. Я не говорю о реформе законодательства, я говорю конкретно о рассмотрении решения вопроса виновности, в рамках существующего российского действующего уголовно-процессуального законодательства. При таком обвинительном уклоне, при такой, по сути дела, презумпции виновности подсудимого, конечно, ничего удивительного, что оправдательных приговоров до сегодняшнего дня вынесено ноль. Нам никто никогда не показал случая, что от репоста наступили вредные последствия. Зато вредные последствия, бесспорно, наступили для нашей правоохранительной системы, что у нас в стране есть сотни оперов, фсбэшников, прокуроров и судей, которые имеют опыт привлечения невиновных к уголовной ответственности. Вот это страшная порча, когда человек считается виновным просто по факту того, что ему предъявили обвинение, когда люди себе придумали непыльный способ зарабатывать лычки на погоны или лычки благодаря просто тому, что они делают поиск по социальным сетям и первого попавшегося школьника превращают в уголовника и требуют для него два года общего режима. Существование вот этих людей с богатым опытом осуждения невиновных — это гораздо большая угроза для России, которую мы можем с вами вспомнить за последние 25 лет существования в стране Интернета».

Российский писатель, филолог, журналист Захар Прилепин считает, что нужно отдельно разбираться в каждом отдельном случае.

Захар Прилепин российский писатель, филолог, журналист «Вы говорите, репост. Вот сейчас, допустим, я работаю в Донецке, и там человек, который увидел передвижение колонны войск и сделает по этому поводу пост или репост, это будет непосредственно как бы предательской работой. И за это можно предполагать какое-то наказание. Пост и репост — это просто слова, а человек может слить любую информацию, которая, в том числе является государственным секретом. Вот так я на эту тему думаю. И кроме всего прочего, есть в мире великое количество стран, которые сажают в тюрьму за отрицание тех или иных вещей идеологических. За отрицание, допустим, геноцида того или иного народа. Это тоже напрямую касается Интернета. Поэтому крайне аккуратно надо к этому относиться и в каждом конкретном случае разбираться».

Журналист и историк Николай Сванидзе категорично высказывается по поводу такой судебной практики.

тележурналист, историк «На мой взгляд, это репрессии. Почему нужно сажать за репост, я, например, этого не понимаю. За репост, да еще и, в общем непонятно, какой репост. На мой взгляд, это попытка борьбы с Интернетом, это попытка взять под контроль Интернет. Я здесь, честно говоря, другого объяснения этому не нахожу. Я, конечно, против категорически реальных сроков за репост. Я не понимаю, какие могут быть исключения по этому вопросу, это репост. Если пост первый, публикация, если она не соответствует закону и подлежит уголовному наказанию автора, тогда давайте этим заниматься. А репостить его могут тысячи людей. Они видят в Интернете напечатано, ну и все, репостят. И с них взятки гладки, не они же авторы, в конце концов. Они могут картинки репостить. Ну а кто-нибудь перепостит, там, скажем, ему покажется забавным усики у Гитлера, и он картинку эту будет репостить с гитлеровскими усиками. Что, его посадят за пропаганду нацизма? Это все достаточно смешно, если бы не было грустно, и здесь нет предела абсолютно. У этой логики нет границ. Тогда можно сажать многие тысячи людей».

В начале ноября пленум Верховного суда России призвал не заводить уголовные дела об экстремизме из-за репостов в социальных сетях без учета контекста. Согласно принятому положению, сначала стоит учесть форму и содержание записи, после чего проверить наличие комментариев и выражение позиции по отношению к информации. В прошлом году в России по статьям за экстремистскую деятельность, за терроризм или призывы к ним, а также за оскорбление чувств верующих осуждены более тысячи человек.

Речь идет о внесении изменений в в статью 282 Уголовного кодекса РФ, которая носит название «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Согласно российскому законодательству, действия, направленные на возбуждение ненависти или унижение достоинства человека, совершенные публично или в социальных сетях, являются уголовным преступлением. Максимальное наказание для нарушителей — лишение свободы сроком от двух до пяти лет.

Депутаты Журалев и Шаргунов посчитали существующий закон чрезмерным и призвали

к «установлению справедливой ответственности за совершение действий, незначительных по степени общественной опасности», что в первую очередь касается репостов чужих публикаций на личных страницах в социальных сетях.

Законодатели призвали установить, что уголовная ответственность за возбуждение ненависти наступает лишь в том случае, если данное деяние совершено с применением насилия или с угрозой его применения и (или) лицом с использованием своего служебного положения либо организованной группой. Таким образом, из формулировки пропадет фраза «с использованием средств массовой информации либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»», что должно исключить социальные сети и прочие сайты из сферы действия данного закона.

Как следует из пояснительной записки, это поможет исключить «излишне репрессивный уклон» 282 статьи УК РФ.

Кроме того, возбуждение вражды и ненависти, в случае принятия законопроекта, повлечет за собой не уголовную, а административную ответственность — штраф до 20 тыс. руб., обязательные работы до 100 часов или административный арест до 15 суток.

Не доводите до маразма

Один из авторов законопроекта, депутат и писатель Сергей Шаргунов, может быть уже знаком тем, кто внимательно следил за «прямой линией» с ом России Владимиром Путиным 7 июня 2018 года. Он задал вопрос главе государства, попросив его разобраться с несправедливым преследованием по статье 282.

«В последнее время я получаю достаточно много тревожных сигналов с разных мест, особенно из провинции. Есть некоторые исполнители, которые с особым рвением берутся за так называемый экстрим, это некоторые хостинги в социальных сетях, лайки, репосты. И речь идет не о прямых призывах к насилию, что я категорически осуждаю, а просто о зачастую нелепых или резких суждениях, с чем можно не соглашаться. Но не преследовать же», — заявил Шаргунов в ходе общения с президентом.

Депутат предложил разобраться с теми, кто безосновательно «на полной скорости решил закатывать чужие мнения», добавив, что несколько раз ситуация доходила до абсурда.

Владимир Путин пообещал попросить «Общероссийский народный фронт» проанализировать и разобраться с существующей проблемой. «Не нужно доводить все до маразма и до абсурда, как Вы сказали. Полностью с Вами согласен», — отметил президент.

26 июня по итогам «прямой линии» был опубликован список поручений Путина, куда в том числе вошло предложение в адрес Общероссийского общественного движения «Народный фронт «За Россию» и . Глава России поручил провести анализ использования в правоприменительной практике понятий «экстремистское сообщество» и «преступление экстремистской направленности».

Делиться стоит осторожно

К сожалению, в российском законодательстве действительно отсутствует четкая правовая формулировка понятия «экстремизм», что приводит к большому количеству уголовных дел за публикации в интернете, число которых растет с каждым годом.

Как следует из доклада «Свобода интернета 2017: ползучая криминализация» правозащитной организации «Агора»,

если в первом полугодии 2016 года по статье 282 УК РФ было вынесено 168 приговоров, то в том же периоде 2017 года - уже 205.

В 2017 году чувашский активист Дмитрий Семенов понес административную ответственность за репост фотографии депутата в футболке с надписью «Православие или смерть». Несмотря на то, что ответчик заявил об отрицательном отношении к этому лозунгу, суд постановил наказать .

Годом ранее житель Омска Александр Еделев был приговорен к обязательным работам после того, как систематически публиковал на своей страничке в социальной сети ксенофобные записи. Еделев утверждал, что именно из-за большого числа приезжих он не может устроиться на хорошую работу. Суд постановил удалить из соцсети все оскорбительные публикации.

Но наиболее резонансным стало дело воспитательницы Евгении Чудновец, получившей пять месяцев лишения свободы за репост ролика в интернете. На видео, которым Чудновец поделилась на своей странице, был зафиксирован факт насилия над ребенком. Несмотря на то, что женщина прокомментировала запись в отрицательном ключе, ее неожиданно обвинили в распространении детской порнографии. Спустя несколько месяцев судебного процесса воспитательницу полностью оправдали.

Как власти борются с экстремизмом в Сети

В начале мая суд приговорил жителя Твери Андрея Бубеева к двум годам и трем месяцам колонии-поселения за репосты во «ВКонтакте». Реальные сроки за записи в соцсетях дают все чаще, утверждают правозащитники и адвокаты

Андрей Бубеев (Фото: из личного архива)

6 мая Заволжский районный инженера-механика Андрея Бубеева к двум годам и трем месяцам колонии-поселения за два репоста на его странице в социальной сети «ВКонтакте». Бубеев переопубликовал материал публициста Бориса Стомахина с лозунгом о территориальной принадлежности Крыма и изображение тюбика зубной пасты с подписью на ту же тему.

Как рассказала РБК адвокат, юрист правозащитной группы «Агора» Светлана Сидоркина, Бубеев обвинялся в публичных призывах к осуществлению экстремистской деятельности (ч.2 ст.280 Уголовного кодекса РФ) и публичных призывах к осуществлению деятельности, направленной на нарушение территориальной целостности России (ч.2 ст.280.1).

На момент вынесения приговора Бубеев уже находился в заключении: летом 2015-го он был приговорен к десяти месяцам в колонии-поселении зарепосты аналогичных материалов и картинок (по ст.282 УК РФ, за возбуждение ненависти или вражды) и к двум месяцам за незаконное хранение патронов (ст.222 УК). Год назад дело об экстремизме расследовало МВД, теперь — ФСБ.

Подобных дел становится все больше, говорит основатель некоммерческого проекта «РосКомСвобода» Артем Козлюк.

Как часто в России осуждают за «интернет-экстремизм»?

Определение экстремизма закрепил в 2002 году закон «О противодействии экстремистской деятельности». Среди видов такой деятельности — «насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности РФ», «публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность», «возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни» и др.

Но только в 2012-2015 годах зафиксирован «явный тренд на ужесточение преследования за слова», до этого реальные сроки за высказывания в Сети были скорее исключениями, говорится в докладе «Агоры». По подсчетам юристов «Агоры», число случаев привлечения пользователей Рунета к уголовной ответственности резко — почти втрое — выросло в 2012 году — до 103, в 2013-м было уже 226, в 2014-м — 132, в 2015-м — 203.

Из официальной статистики МВД следует, что в 2015 году было зарегистрировано 1308 преступлений экстремистской направленности — на 27,7% больше, чем в 2014-м. Раскрыто было 1125 таких преступлений. Показатели за первые три месяца 2016-го — 390 и 230. В статистике МВД не уточняется, сколько из этих преступлений было совершено через интернет.

По данным аналитического центра «Сова», число обвинительных приговоров, вынесенных в 2015 году за высказывания экстремистского характера разного рода, составило не менее 233, примерно 90% приходится на интернет.

Больше половины приговоров за экстремизм — это дела, связанные с публикациями в интернете и конкретно в соцсетях, согласен директор Центра экономических и политических реформ (ЦЭПР) Николай Миронов.

По данным ЦЭПР, главным образом растет число осужденных по ч.1 ст.282 — «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (...с использованием СМИ либо информационно-телекоммуникационных сетей, в том числе сети «Интернет»)». В докладе центра для сравнения приводятся данные за 2011 год, когда было вынесено 82 обвинительных заключения по этой статье, и за 2015-й, когда таковых было уже 369. Сколько приговоров было связано с интернетом, ЦЭПР не уточняет.

Половина приговоров в интернете — это приговоры за материалы во «ВКонтакте», утверждает директор «Совы» Александр Верховский. По его мнению, эта соцсеть удобна тем, что имеет российскую администрацию и получить данные человека правоохранительным органам легче, чем в случае обращения к Facebook или Twitter.

Представитель «ВКонтакте» сообщил РБК, что компания не раскрывает статистику по обращениям правоохранительных органов.

За какие действия в Рунете можно получить срок?

Наказание за экстремизм содержится во многих статьях УК, говорит Верховский. В частности, это статьи 280 (публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности), 281 (диверсия), 282 (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) и 354 (публичные призывы к развязыванию агрессивной войны). Также к «экстремистским» относятся статьи 205.2 (публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма), 354.1 (реабилитация нацизма) и ч.1 ст.148 (оскорбление чувств верующих).

У многих «экстремистских» статей размыты диспозиции (описание преступлений) и под них легко подвести разные действия, отмечает адвокат Алексей Михальчик. Решения о виновности человека по таким преступлениям принимаются судом на основании заключений экспертов, в том числе лингвистов, которые устанавливают признаки экстремизма в словах или публикациях обвиняемых, объясняет Михальчик.

Основной массив обвинительных приговоров идет по ст.280, 282 и 205.2, уточняет Верховский. По его словам, репост, за который был осужден Бубеев, — один из наиболее частых поводов для привлечения к уголовной ответственности .

ЦЭПР в своем докладе выделяет несколько основных групп осужденных по «экстремистским» статьям. В первую очередь это националисты и люди, не состоящие в националистических группах, но использовавшие лозунги, которые суд признавал экстремистскими. Вторая группа осужденных — религиозные экстремисты, в основном исламисты. Третью группу составляют проукраинские активисты, которых осудили за резкие высказывания в поддержку Украины, критику действий российских властей в Крыму и Донбассе.

Экстремизм — настолько широко трактуемое прокурорами, следователями и судами понятие, что им можно признать практически все, что «мы пишем или комментируем в интернете», считает Козлюк.

По «экстремистским» статьям УК предусмотрено наказание от денежных штрафов (100 тыс. руб. и более) до реальных сроков лишения свободы — до семи лет. Использование Рунета утяжеляет наказание: например, по статье о «публичных призывах к экстремистской деятельности» публикация призывов в СМИ и интернете поднимает максимальную планку наказания с четырех до пяти лет.

Резонансные дела против интернет-пользователей в 2015-2016 годах

26 апреля 2016 года интернет-предпринимателю Антону Носику было предъявлено обвинение в «возбуждении ненависти либо вражды, а равно унижении человеческого достоинства с использованием СМИ» (ст.282.1 УК). Поводом для уголовного дела послужила запись в блоге Носика в «Живом журнале» от 1 октября 2015-го. В записи автор выражал поддержку российской военной операции в Сирии и призывал к расправе над сирийцами.

30 декабря 2015 года Кировский районный суд Томска приговорил к пяти годам колонии общего режима политического активиста Вадима Тюменцева за видеозаписи, которые он публиковал на YouTube и во «ВКонтакте». В роликах Тюменцев, согласно решению суда, вел экстремистскую деятельность через призывы к участию в несанкционированных акциях протеста и возбуждал ненависть к жителям самопровозглашенных Донецкой и Луганской народных республик. Дело Тюменцева интересно тем, что суд ужесточил требования гособвинения: прокурор на процессе требовал для активиста только четырех лет колонии-поселения.

21 декабря 2015 года Октябрьский районный суд Краснодара приговорил политического активиста Дарью Поклюдову к двум годам колонии-поселения за участие в несанкционированной акции протеста, публикацию и репост записей во «ВКонтакте». В соцсети Поклюдова размещала материалы с критикой президента Владимира Путина и положительной оценкой возможного желания отдельных граждан «присоединиться к Украине», которые суд счел призывом к насильственному изменению конституционного строя (в 2014-м в Уголовный кодекс были внесены поправки, предусматривающие за подобный призыв наказание в виде лишения свободы до пяти лет).

9 декабря 2015 года обвинение по той же статье, что и Носику (ст.282.1 УК), было предъявлено лидеру запрещенного в России движения «Русские» Дмитрию Демушкину. Уголовное преследование лидера националистов ведется из-за публикации им в социальных сетях фотографии баннера с акции «Русский марш» 2014 года с экстремистским лозунгом. В конце лета 2015-го Нагатинский районный суд также постановил удалить страницу Демушкина во «ВКонтакте» за изображения с демонстрацией радикальной националистической символики.

1 декабря 2015 года Сургутский городской суд приговорил к году колонии-поселения интернет-пользователя Олега Новоженина. Тот размещал на своей странице во «ВКонтакте» аудио- и видеозаписи, в которых, по мнению суда, пропагандировал идеи запрещенных в России организаций «Правый сектор» и Misantropic Division, а также украинского добровольческого батальона «Азов». Суровое наказание Новоженин понес, несмотря на полное признание своей вины.

Как выявляют экстремистов в Рунете?

С экстремизмом в Сети борются все силовые ведомства: МВД, ФСБ, Следственный комитет. Сотрудники этих ведомств сами ищут в социальных сетях провоцирующие материалы, . Причем заниматься этим могут не обязательно профильные «борцы с экстремизмом» — нередко сотрудники того же МВД собирают материал под приговоры по экстремистским статьям «для исполнения «палочной» отчетности», утверждал в своем докладе ЦЭПР.

Отправить жалобу на пользователя, заподозрив того в распространении экстремистского контента в Сети, может кто угодно — физическое или юридическое лицо, говорил Дарбинян. На сайтах МВД и Генпрокуратуры есть, к примеру, специальные онлайн-формы, через которые Роскомнадзор советует подавать подобные обращения.

На очищение Сети от экстремистского контента также нацелены органы прокуратуры и Роскомнадзор. Прокурор может направить провайдеру требование заблокировать доступ к сайту или обратиться в суд с требованием признать некий материал в интернете противозаконным. Роскомнадзор, обнаружив публикацию в Федеральном списке экстремистских материалов, может самостоятельно внести ее в специальный реестр, с которым обязаны постоянно сверяться все провайдеры.

Генеральный прокурор и его заместители в 2014-м получили право обращаться в Роскомнадзор с требованием внесудебной блокировки сайтов, «распространяющих призывы к массовым беспорядкам, экстремистской деятельности или участию в несанкционированных массовых мероприятиях». Руководитель Роскомнадзора Александр Жаров в апреле заявлял, что за 2015 год из Генпрокуратуры поступило 144 обращения. На их основании было заблокировано 913 страниц сайтов и целых сайтов. Всего, согласно статистике Роскомнадзора, по состоянию на апрель 2016-го в России блокируется 1,3 тыс. сайтов с экстремистским контентом.

Может ли быть ужесточена борьба с экстремизмом в Сети?

Председатель Следственного комитета Александр Бастрыкин в журнале «Коммерсантъ Власть», опубликованной в начале апреля 2016-го, предложил властям задуматься о расширении «пределов цензурирования» Рунета.

Среди его инициатив — расширение ст.280 УК нормой об отрицании итогов референдума о вступлении Крыма в состав России и признаком, «предполагающим призывы к экстремистской деятельности, если они сопряжены с фальсификацией сведений об исторических фактах и событиях».

Еще одно предложение Бастрыкина — «внесудебный (административный) порядок включения информации в Федеральный список экстремистских материалов, а также блокировки доменных имен сайтов, которые распространяют экстремистскую и радикал-националистическую информацию».

Источник, близкий к администрации президента, утверждает, что большинство предложений главы СК вряд ли будет принято. Но в конце апреля на Форуме безопасного интернета сенатор Елена Мизулина озвучила : в Совете Федерации готовится законопроект о включении использования интернета в число обстоятельств, отягчающих совершение преступления.

Вы можете даже не писать оскорбления в чей-то адрес в интернете. Достаточно репоста или даже лайка – а дальше суд, штраф, срок.

Разбираемся, по каким статьям в России сажают за активность в соцсетях – и что стоит делать, чтобы этого избежать.

Счет идет на сотни

Правозащитная организация «Агора» опубликовала ежегодный доклад «Свобода интернета 2017: ползучая криминализация». Правозащитники подсчитали, что в первом полугодии 2016 года по ст. 282 УК РФ (Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства) было вынесено 168 приговоров, в первом полугодии 2017 года – уже 205.

Авторы законопроекта об отмене сроков за репосты (об этом ниже) озвучили аналогичную статистику: в 2012 году число осужденных по 282 статье составляло 130 человек, а в 2017-м - уже 461 человек. Похожие данные приводит и центр «Сова».

Не репостите фотки Милонова, или Репостер-рецидивист

Член совета «Открытой России» Дмитрий Семенов 5 марта 2014 года опубликовал на своей странице «ВКонтакте» фото Павла Губарева (одного из лидеров непризнанной Новороссии) в форме Русского национального единства и фото ополченца с татуировкой в виде свастики. За это Семенова привлекли к административной ответственности и оштрафовали на 1 тыс. рублей по ст. 20.3 КоАП РФ – за демонстрацию нацистской атрибутики или символики. За репост дали бы столько же (или больше – как повезет, забудьте о логике).

В 2015 году Семенов перепостил демотиватор – карикатуру на премьер-министра Дмитрия Медведева. Он был изображен в папахе с надписью «Смерть русской гадине». Картинка иллюстрировала интервью шоумена Матвея Ганапольского.

Семенова осудили по ч. 1 ст. 280 УК РФ за публичные призывы к экстремизму. Обвинитель просил суд назначить штраф в размере 200 тыс. рублей, но назначили на 50 тыс. меньше.

К Бабченко у властей вопросов нет, оригинал текста пока не признан экстремистским.

Не любишь приезжих? На принудительные работы

Александр Еделев из Омска систематически жаловался на своей странице в социальных сетях на больше число приезжих. 40-летний безработный утверждал, что из-за них не может устроиться на хорошую работу.

На записи обратили внимание, Еделева привлекли по ч. 1 ст. 282 УК РФ (возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства по признакам национальности, религии, совершенные с использованием сети интернет). Занятие у него появилось – целых 200 часов обязательных работ.

Кроме того, заставили удалить со страниц все оскорбительные публикации. Их Еделев размещал в течение двух лет. А работу найти не мог.

За репост статей The Guardian и BuzzFeed – обвинения в гей-пропаганде

Читаете The Guardian и смотрите BuzzFeed? Не репостите материалы этих ресурсов. За подобное, к примеру, самарскую активистку Евдокию Романову признали виновной в гей-пропаганде.

Романова перепостила материалы, посвященных правам ЛГБТ в мире, во «ВКонтакте» и в Facebook. Никакого треша и порнографии: статья The Guardian о проведении референдума по поводу легализации однополых браков в Ирландии и статья BuzzFeed о проведении выставки о российских ЛГБТ-подростках в Санкт-Петербурге, а также ряд других подобных статей.

До этого девушка потеряла паспорт. Она подозревает, показательное дело стали готовить уже тогда:

Понравилась статья? Поделитесь ей
Распечатать статью
Наверх